Швейцарская колония

Использование материалов сайта только с согласия автора.


Шабо вероятно теперь ассоциируется не с историческими личностями, не с архитектурой, и не со Швейцарией, с которыми должно было бы, а все мы догадываемся с чем. Но с историей этого села связано столько разных интересных личностей, что предлагаю вам налить стаканчик чего-нибудь, с чем у вас пока ассоциируется Шабо и узнать, что же было там на самом деле. Начнем не сначала — древне-греческие поселения здесь я описывать не буду, а перенесусь сразу в конец XVIII века, когда здесь гремели русско-турецкие войны. Вполне французское название села, Шабо на самом деле — турецкое. Есть две версии первоначального названия — по одной, турецкий оригинал звучит так — Аша-Абаг и якобы это означает "нижние сады", вот только насколько мне известно, сады на турецком скорее похоже на слово "бахча". Но если принять эту версию на веру, то в ее подкрепление несомненно будет то, что именно своими садами-виноградниками славилось Шабо на протяжении более двухсот лет. Но уж слишком велика разница в названиях Аша-Абаг и Шабо. По другой версии, мне более понятной, первоначальное название звучало как Шабалат,(что на румынском означает Будакский лиман), превратившийся вначале в Шаба, а затем в Шабо. Вероятно впервые это поселение появляется на карте Валахии, Молдавии и Бессарабии от 1788 года. Правда если внимательно прочесть, что написано на этой карте, то появляется третий вариант — Schowa — Шoва. Вот такая запутанная история.

Karte von der Walachei, Moldau und Bessarabien 1788.

Фрагмент Karte von der Walachei, Moldau und Bessarabien 1788.  Под Аккреманом можно прочесть название Schowa 
 

В итоге войны 1806-12 Бессарабия отошла России. а мусульманское население, возделывавшее здесь виноград, покинуло эти земли, уйдя в Турцию. Но место это, с песчаными берегами и хорошим климатом, практически создано природой для того. чтобы здесь заниматься виноградорством. Да и вся Бессарабия известна своим вином и своими садами. Поэтому на эту проблему пришлось обратить внимание в Петербурге — нужно было спасать виноградники! 
Сначала пробовали так — в 1807 г. в Шабо переселили несколько десятков семей из близлежащих сел. Если в начале века здесь жили 28 человек, то к 1820-му году уже в десять раз больше — 172 украинца и 103 молдаванина. Но жить то они жили, но виноградниками практически не занимались — не их это дело было. Они в основном рыбу ловили да скот пасли. А виноградники  гибли. Да так эти гибли, что слух об этом дошел до самой до Швейцарии, где одна не безызвестная  личность, Фредерик де ля Гарп (Frédéric-César de La Harpe), или на русский манер — Лагарп — решил заняться их спасением. Лагарп — личность весьма не ординарная и интересная. В 1783 он приехал в Санкт-Петербург по рекомендации тогдашнего фаворита Екатерины Великой, Ланского, где очаровал императрицу своими познаниями, взглядами и отношением к делу. Результатом было то, что она доверила ему не много ни мало, воспитание своих любимых внуков — Александра и Константина. Многое из того хорошего, чем впоследствии был известен Александр I, было привито ему в ходе занятий с Лагарпом. Александр очень уважал своего учителя, их дальнейшие отношения переросли в дружбу на всю жизнь. Но в 1795 году Лагарп оставляет Россию и уезжает на родину, в Швейцарию, а затем во Францию, где тогда бурлила французская революция, а Лагарп, в душе республиканец, хотел быть в центре событий — и вскоре оказался в них. 29 июня 1798 г.  Лагарп был назначен — ни много ни мало — членом Директории недавно созданной Гельветической республики, своеобразного прообраза нынешней Швейцарии, да причем сделался ее главным руководителем. Но все это к тому времени, как надо было спасать виноградники в Шабалате-Шабо, было уже делом прошлым,

F. de la Harpe

Фредерик де ля Гарп
 

Теперь Лагарп жил во Франции и был русским генерал-лейтенантом да личным секретарем Александра I, пребывавшего тогда в Европе. Но и про свою родину — Швейцарию — Лагарп не забывал. Будучи во время Венского конгресса представителем от кантонов Вo и Посин он отстаивал свободу Швейцарии. А швейцарский журналист Оливье Грива (Olivier Grivat) вообще пишет, что 

"… благодаря его (Лагарпа) влиянию и влиянию генерала Жомини на Венском конгрессе в 1815 году из 19 швейцарских кантонов (округов) была образована швейцарская конфедерация…"*

Вот так, поучаствовав очередной раз в судьбе своей страны, Лагарп возвратился в Лозанну и поселился на берегу Цюрихского озера; где жил как частный человек, окруженный уважением, занимаясь искусством и науками. Кому именно пришла в голову идея о переселении швейцарских виноградарей в Россию — Александру I или Лагарпу, или еще кому то, не знаю, но именно этим двоим незаурядным людям мы обязаны появлением известного нам Шабо в окрестностях Аккермана. В 1819 году Лагарп написал письмо государю, где предлагал ему организовать переселение швейцарских виноградарей на земли Бессарабии. Интересна фраза из письма — 

"И возможность приехать в Бессарабию им улыбается больше, чем для основания своего поселения ехать в Бразилию или Америку.".**


* и ** — цитируется по статье Валентины Оноприенко "Шабо"

Франц Крюгер Конный портрет Александра I 1837.

Император Александр I 
 

В XIX веке одна из основных улиц колонии Шабо называлась Лягарповская…
Приезд в Шабо швейцарских виноделов было хорошим выходом из создавшегося положения, сулившим не только сохранить утрачиваемое, но и развить дело на благодатной почве бессарабских земель. Русское правительство поставило условие, что передаст эти земли "… "для всякого швейцарца с репутацией честного и хорошего земледельца, который мог быть полезен коммуне каким-либо мастерством". Честных и порядочных швейцарцев в Швейцарии тогда хватало и 13-го августа 1820 года жители кантона Во собрались подискутировать, что же им делать с таким лестным предложением Александра I. Ехать боялись, но видимо хотели — решили выслать вперед разведку- отрядить вначале одного, наиболее уважаемого своего жителя, дабы оный все там разглядел, разузнал да все им, швейцарцам, доложил. Самым уважаемым оказался Louis Samuel Vincent Tardent (1787-1836), ему выдали 800 франков и отправили с Богом.
Тардан, увидев здешние места, был в восторге.

Шабо повезло, что первым решившим перебраться в Россию и соответственно, основателем колонии был именно Луи Венсан Тардан (Lois-Vincent Tardent) из родного Лагарпу кантона Во. Может быть они знали друг друга, история об этом умалчивает. Тардан был педагогом, ученым-ботаником, членом Гельветического общества естественных наук, эрудитом, ну и конечно, виноградарем (что впрочем, не доказано), Личность основателя колонии была основой ее успеха. К сожалению, не сохранилось ни одного изображения Тардана, Единственное, что удалось найти — маленький портрет его супруги, Урании Сюзанны Генриетты Гранжан (Uranie  Tardent, nee Grandjean), опубликованный аж в австралийской газете. Портрет этот принадлежит сейчас наследникам Тарданов, живущим в Австралии.

Uranie  Tardent, nee Grandjean

Урания Сюзанна Генриетта Тардан, урожденная Гранжан
 

Интересно, что в то время, когда Тардан был с рекогносцировкой в будущих местах колонии к нему в гости приехал — кто бы вы думали? — Александр Сергеевич Пушкин. Было это в декабре 1821 года. 
В Шабо к Тардану Пушкин приехал утром 14 декабря. Иван Петрович Липранди, бывший тогда с Пушкиным, так описывает это в своих воспоминаниях: — "В Аккермане мы заехали прямо к полковому командиру Андрею Григорьевичу Непенину (старому моему соратнику и бывшему в 1812 и 1815 годах адъютантом у князя Щербатова) и после поутру мне хотелось повидаться со швейцарцем Тарданом, учредившим колонию в деревне Шаба, в 3 верстах от Аккермана. Пушкин поехал со мной. Тардан ему очень понравился, а Пушкин Тардану, удовлетворявшему бесчисленные вопросы моего спутника. Мы пробыли два часа и взяли Тардана с собой обедать к Непенину. Отобедав, выехали в шесть часов в Измаил"В 1946 году, в связи с посещением А.С. Пушкина колонии, Лагарповская улица была переименована в Пушкинскую.
Здесь еще раз стоит вернуться к названию Шабо — считается, что приехав сюда,  швейцарцы стали назвать свое поселение Chabag (Шабаг), переиначив таким образом турецкое Аша-Абаг, — поскольку это были франко — говорящие швейцарцы, то последняя буква в слове Chabag не читалась. Если из названия Аша-Абаг убрать первую букву, то как раз Шабаг (Chabag) и получается. Но мы помним еще про версию с первоначальным названием Шабалат, Думаю справедливы обе версии.  Из воспоминаний Липранди видно, что еще как минимум за год до приезда сюда колонистов деревня уже называлась Шаба. т.е. название Шаба возникло до колонистов, когда сюда переселили первых жителей из окрестных сел, а швейцарцы могли услышать наименование своего будущего местожительства от кого-нибудь тюрко-язычного, вот и получились — у нас Шаба, у них — Chabag, которые произносились при этом одинаково — Шаба. И оба названия успешно трансформировались затем в нынешнее Шабо. А швейцарцы, кстати, тоже дали своему поселению собственное название — об этом пишет, уже гораздо позднее,Тардан — "Наша деревня, которой я дал название Гельвецианополис…" — надеюсь понятно, почему это наименование не прижилось.
Будучи здесь со своей разузнавательной миссией, Лагарп написал на родину письмо, где были вот такие строки: — "О, если б вы знали, сколько несчастных людей нашли бы здесь средства для жизни! Мы в своей Швейцарии думаем, что нет страны лучше, — это заблуждение. Там мы получаем плоды труда, затрачивая много времени и сил, а здесь погода почти все время прекрасная, земли плодородные, легко обрабатываемые, много скота и по низким ценам. Зима не была страшной с 1812 года. Снега мало. Уже в марте можно раскрывать и подрезать виноградники"*. Обратите внимание на упоминание "зимы 1812" — Европа еще долго будет с ужасом помнить русскую зиму 1812 года, доконавшей Великую Армию Наполеона… Писал Тардан не только на родину, но и самому Александру I, прося о всевозможных дополнительных льготах — в том числе и денег на обустройство, и чтобы никого для швейцарцев не было, акромя самого царя, т.е. чтоб они подчинялись лично Александру. Но это Тардану последовал милостивый ответ что мы готовы разрешить переселение дорогих швейцарских гостей, но на общих основаниях, существующих для колонистов из Европы, а если что не нравится, то и не надо. Общие основания были кстати более чем интересны..Правительство предлагало
 поселенцам — по 60 десятин земли на каждого с возможностью ее продавать, десять лет без налогов, а затем — по 15 или 20 копеек с десятины, свобода религии, свобода от воинской повинности и постоя, свобода продавать свой товар в Империи, самоуправление и т.д  В конце концов Тардану удалось убедить своих соплеменников  (хотя для этого ему не на долго даже пришлось вернуться в Швейцарию) и швейцарцы потянулись. Нет, не то чтобы массово, все таки ехать далековато (тогда эта поездка занимала 103 дня!) и в полную неизвестность, но они поехали.
Точной датой основания колонии считается 10 ноября 1822 года, когда первые переселенцы прибыли под Аккерман. Вернулся и Тардан, на этот раз — со всей семьей, — с женой и семерыми детьми, причем младшей Антуанетте тогда было только полтора годика. В Шабо Урания родит Луи-Винсенту еще троих детей. 
Он основательно подошел к делу, привезя с собой в Россию свою библиотеку, гравюры, эстампы, и даже музыкальные инструменты — скрипку и лиру. Имена самых первых переселенцев известны — помимо семьи Тардана, это были аптекарь Даниель Берже (Daniel Berger, впрочем, он вскоре, в 1825 г., вернется в Швейцарию), Жак Самюэль Шевалле (Jacques-Samuel Chevalley)Жан-Луи Герри (Jean-Louis Guerry), Франсуа Нуар (Francois Noir)Жан-Луи Плантен (Jean-Louis Plantin) и садовод Генрих Цвикки (Henri Zvicki). К этой первой группе присоединился живший уже ранее в Аккермане, где занимался торговлей, Жорж Тестю (Georfes Testuz). К числу первых переселении относится и  тесть Тардана, Шарль Огюст Гранжан (Charleы-Auguste Grandjean). 
Каждый колонист должен был иметь при себе Библию и карабин. Прям Дикий Запад…
Кстати, вот какой интересный поворот в работе упоминавшегося швейцарского журналиста Оливье Грива: —

— "Ни одной строчки не посвящено этому таинственному "Шабо" в книжках о швейцарской истории… В то же время Шабо — единственная колония, которая существовала в истории Швейцарии".

Во как. Так что у Англии была Индия, у Франции — Магриб, а у Швейцарии — Шабо…
У швейцарцев медленно, но верно, получилось. Было много проблем. Особенно в начале. Чиновники забывали выделить виноградники в нужном количестве, затем забывали разрешить пользоваться урожаем. Колонисты писали письма как говорится. "во все инстанции" — и пушкинскому знакомецу генералу Ивану Никитичу Инзову, назначенному в 1818 году главным попечителем и председателем Попечительного Комитета об иностранных колонистах Южной России, а с 1820 года — полномочным наместником Бессарабской области, и графу Михаилу Семеновичу Воронцову, генерал-губернатору Новороссийского края, и даже министру внутренних дел Ланскому. Но постепенно дело двигалось и колония развивалась. Вот как описывает сам Тардан, (превратившегося в России из Луи-Винсента в Ивана Карловича) Шабо и свое хозяйство — вернемся к упоминавшемуся письму Тардана — "Наша деревня, которой я дал название Гельвецианополис, великолепно размещена на берегу лимана, имеется прекрасная церковь, возле которой находится мой скромный дом. У нас большой двор, огороженный стеной. Позади дома прекрасный сад, усаженный деревьями и спускающийся к плавням. Там, когда я наберусь силы, выкопаю канал, который соединится с лиманом, где у меня будет лодка, и я смогу пользоваться ею для выезда к морю через Бугаз". Дом основоположника колонии Л-В. Тардана был хорошо известен среди жителей Шабо. Одним из последних жителей этого дома была некая Ванда Михайловна Тардан, сдававшая квартиру столяру швейцарцу Жану Мишу. Дом был разрушен во время Великой Отечественной войны. До последних лет на чердаке лежали остатки телеги с большими деревянными колесами, на которой когда то приехали первые швейцарские колонисты. Дом был расположен в самом начале Александровской улицы (теперь ул. Дзержинского) по правую сторону, против Покровской церкви. 

дом Л-В. Тардана в Chabag

Не сохранившийся дом Луи-Винсента Тардана.
 

Генерал Иван Никитич Инзов

Генерал Иван Никитич Инзов
 

Забота о швейцарских поселенцах входила в обязанности упоминавшегося уже главного попечителя колонистов Южного края России Ивана Никитича Инзова, который, по воспоминаниям, принял их как своих детей, оказывал всевозможное содействие и помощь. Он радовался их успехам, считая их миссию очень важной с хозяйственной точки зрения. Из его письма графу Михаилу Семеновичу Воронцову от 19 августа 1825 г.:

"…состоящие на местах водворения швейцарцы не только что с хорошим успехом обрабатывают виноградные свои сады, но даже с большей рачительностью стараются о размножении оных, в чем они приметно успели… общество поселившихся швейцарцев удостоверяет, что они непременно ожидают прибытия своих собратий… я покорнейше прошу распоряжения Вашего, дабы назначенные сверх 36 садов, поступивших уже в колониальное ведомство, 76 садов, состоящие в смежности с первыми, не были определены в продажу Бессарабским областным правительством, но оставались в заведывании казны… до времени, пока встретится необходимость в наделении швейцарцев по мере прибытия их на поселение…".

Карта Шуберта.  Аккерман-Шабо.

На карте 1860-70 гг поселение называется "Шаба", причем отдельно показаны и посад и колония.
 

Но не все было так уж и прекрасно. Как вы помните, каждый колонист прибыл сюда с карабином, и вскоре их пришлось пустить в дело. Ведь швейцарцы прибыли туда, где уже жили люди — помните, например, о переселенных в 1807 году сюда жителях соседних сел? Шабо разделилась на посад, где жили местные жители и колонию, где жили швейцарцы. Между ними постоянно возникали конфликты, причем никто не хотел уступать. Местные жители, помимо привычки брать все, что плохо лежит, привыкли пасти свой скот где хотят, в т.ч. и на землях, отведенных для колонистов. С таким трудом возделываемые виноградники гибли от набегов домашнего скота. Швейцарцы ответили — пальбой. Дело дошло до взаимных жалоб к бессарабскому гражданскому губернатору В.Ф. Тимковскому. Он назначил асесору Шалгину выехать в Шабо и разобраться на месте. Шалгиy все это увидел своими глазами и встал на сторону местных жителей, т.к.в период его пребывания там только сам Тардан застрелил — четырех волов, восьмерых коров, четырех телят да семь свиней. Но местные жители в итоге едва не проиграли — они давно были назначены к переселению отсюда в предместье Аккермана, вот туда их ускоренным темпом и решили отправили, дабы они не отравляли жизнь колонистам. а колонисты им. Еще и денег на дорогу давали, в компенсацию за оставленные дома и даже за участие в строительстве церкви. Но в итоге все осталось как и было, и все благодаря человеку с хорошо известной одесситам фамилией Рено — но не самому барону Ивану Петровичу Рено (Jean Rainaud). а его сыну, Осипу Ивановичу. В присутствии местных старшин и поверенных лиц с обеих сторон..Осип Иванович Рено (Osip Ivanovich Rainaud) четко размежевал границы между землями колонистов и местных жителей. Вопрос был решен. Рено докладывал М.С. Воронцову 8 ноября 1828 г.: "….обе помянутые стороны ныне совершенно остаются довольны и впредь опровергать сего и прекословить ни за что не будут".

Уборка винограда в Шабо.

Уборка винограда в Шабо, 1920-е годы
 

Посадских людей нужно было оставить еще и потому, что швейцарское дело развивалось и вскоре им понадобились рабочие руки, а за посадскими не надо было далеко ходить. Но вскоре.швейцарцы придумали еще один хитрый план, разместив в газетах обращение к местным помещикам предлагая им посылать в колонию на выучку молодых людей в возрасте от 14 до 18 лет сроком на 3 года, Таким образом, швейцарцы в принципе имели бы бесплатную рабочую силу. Но с другой это позволяло бы приобщить местное население к культуре земледелия и виноградарства. Как вы думаете, чем им ответили русские купцы? Правильно, сами стали переманивать швейцарцев к себе…
Виноград был не единственным делом, которым занимались в колонии — они обзавелись скотом, сажали другие сельхозкультуры, чтобы кормить тот же скот, чтобы есть самим. На сбор урожая мобилизовывалось население посада, которому в качестве оплаты отдавалось от четверти до трети урожая.

Колония Шабо в 1850 году, работа Eugène Duffoug-Favre,.

Колония Шабо в 1850 году, работа Eugène Duffoug-Favre, натуралиста, предпринявшего многолетнее путешествие по России.
 

Так как колония Шабо была все таки недостаточно заселенной, правительство в 60-70-е годы отдало часть земель немецким швейцарцам, которые, в конечном счете, составили половину населения колонии. В начале ХХ века её численность. доходила до тысячи. Вскоре сами колонисты стали основывать новые колонии — так, в 1892 г.в Херсонской области, на берегу Днепра, группа колонистов, состоявшая из молодежи, основала  новую колонию под названием Основа. А позднее, недалеко от Основы, другая группа образовала еще одну колонию  — Новая Шаба. В самом же Шабо нужно было решить церковный вопрос — дело в том, что французские швейцарцы были реформатами, немецкие — лютеранами. Но церковь в итоге было одна, общая — Le Temple de Trinité, во имя Св. Троицы. При ее постройке в середине XIX в. велись серьезные споры о том, что следует поместить на колокольне — петуха или крест. В результате решили совместить — поставить крест, а на кресте — большого петуха. Приколисты. Где он теперь?..

Церковь в Шабо. Колокольня разрушена во время войны.

Снимок начала ХХ века..На верху креста можно различить черную точку — тот самый петух. 
 

Лютеранская церковь в Шабо.

фотография с жж kaiser-w.livejournal.com
 

Интерьер храма Троицы сфотографировали в 1922 году во время празднования столетия Шабо

Интерьер храма св. Троицы сфотографировали в 1922 году, во время празднования столетия колонии.
 

В 1876 году в Шабо отстроили новую православную церковь, которая в слегка измененном виде, сохранилась до сих пор.

Вид на церковь в Шабо.

Православная церковь в Шабо в начале ХХ века.
 

Шабо-Свято_-_Николаевская_церковь,_1876_г.

Она же в нынешнее время.
фотография .Mgergiy 
 

Была, по дороге в Шабо, еще одна церковь, вернее — часовня. Сохранилось ее изображение, но вряд ли сохранилась она сама —

Дорога на Шабо, часовня св. Геогрия.

Часовня св. Георгия на шабской дороге.
 

В 1825 г. колонисты уже получали 2415 ведер вина, в среднем по 161 ведру на хозяйство. часть продукции отправлялась на продажу, причем их вино уже в 1826 г. продавалось по 5 руб. за ведро — при нормальной цене в 2 рубля. В статистическом обозрении колоний иностранных поселенцев в Новороссийском крае за 1830 г. указано, что в 1828 г. выделано 4930 ведер вина, в их садах находится 5256 фруктовых, 1068 лесных и 185 тутовых деревьев. В 1830-м году имелось до 224 тыс. виноградных лоз. Интересно, что у Ивана Карловича Тардана  было 100 тысяч лоз! Стараясь добиться лучших результатов, колонисты выписывали лучшие сорта винограда из Венгрии, Греции, Франции, Португалии.
В 1836 году основатель колонии, Луис-Винсен Тардан. Иван Карлович, умер.

Могила Л-В. Тардана, украшенная к столетию колонии в 1922 году.

Могила основателя колонии, Луи-Винсента Тардана, украшенная к столетию колонии, 1922 год.
 

Его сын, Шарль, или Карл Иванович Тардан (Charles Tardent) учился виноградарскому делу в Швейцарии. К нему, как к лучшему из местных виноделов посылались ученики. В 1832 г. в г. Аккермане было открыто училище виноделия, превратившееся спустя три года в опытное хозяйство, которым ведал Карл Иванович Тардан. В 1847 г. на выставке в Кишиневе вина Карла Ивановича Тардана были признаны лучшими. Конечно же, они продавались и в Одессе. Особенно следует отметить и печатные работы Карла Ивановича Тардана, много лет посвятившего изучению и развитию виноградарства Бессарабии. Он был автором статей в журнале "Записки Общества сельского хозяйсства Южной России", а составленное им практическое пособие "Виноградорство и виноделие" выдержало несколько изданий. В предисловии к одной из своих работ он писал:

"Двадцать лет, как я оставил Швейцарию, мою родину, и поселился в тебе, благодатный Юг благословенной России. И ты принял меня как родного, предложил мне все, чем пользуются твои собственные дети, — дети великой и славной земли русской."

Секрет успеха семейства Тардан подсказал известный писатель и этнограф А.С. Афанасьев-Чужбинский — он писал —

"Может быть, покажется странным, но я не могу не сказать, что, по крайней мере, для меня колония Шаба гораздо лучше Аккермана; за одну ее улицу, обстроенную красивыми домиками, усаженную громадными белыми акациями, а далее утонувшую в садах, наполненных цветами, я не взял бы целого уездного городка с его уродливыми строениями и жалкими провинциальными затеями… У Тардана есть бочонки десятилетних и более вин, которые держатся не для продажи: таким вином не стыдно бы угостить какого угодно знатока и любителя. Крымские вина, по моему мнению, далеко уступают бессарабским, собственно приготовляемым в Шабо. Тарданы беспрерывно улучшают лозы, ездят за границу и не отстают от современного состояния виноделия. Я убежден, что если б ближайшие местности знали о шабских винах, они бросили бы разную мерзость, которую привозят из-за границы под именем вин дешевых (разумеется, сравнительно) и охотно пили бы бессарабское вино, стоящее значительно дешевле…".

Интересно что внук Луи-Винсента Тардана и Урании, Анри, пытался основать нечто подобное тому, что основал дед — виноградному делу в другой стране — еще дальше от Швейцарии, в далекой Австралии, где Анри основал в местном селении под громким именем Рома, в штате Квинсленд, виноградную ферму. Но у него не получилось, и он остался более известен как журналист и основатель австралийской ветви семьи Тардан, у которых сохранился портрет Урании Тардан…
К сожалению, каких-либо еще изображений семейства Тардан я не нашел, поэтому в качестве "ориентира" приведу фотографию швейцарской ветви семьи, впрочем на нем есть Анри и его жена — правнучка Луи-Винсента:

Семья Тардан, 1881.

Фотография 1881 года. Предпоследний в заднем ряду, с бородой — Генри (Анри)  Тардан, основатель австралийской ветви семьи, прямо под ним — высокая дама с белой манишкой — Гортензия Тардан, внучка Луи-Винсента и дальняя кузина Анри Тардана. В 1876 году они поженились, объединив две ветви семьи. Так что в Австралии поселились "дважды" Тарданы.  
 

Впрочем есть еще один потрет, другого внука Луи-Винсента. Звали его ни как-нибудь, а Виргилием. Его отцом был австрийский инженер-технолог Леон Шанцер, а мать — была внучкой Луи-Венсана (Ивана Карловича) Тардана, Вирджинией Самойловной Тардан. Виргилий Леонович Шанцер родился в 1867 году, обучался в гимназии в Николаеве, В 1899 году окончил юридический факультет Юрьевского университета. Далее он вероятно работал на каком-то винзаводе в Одессе, и даже написал книгу «Виноделие и погребное хозяйство». Работал помощником присяжного поверенного. Но это так, для отвода глаз. Еще в гимназии Виргилий познакомился с народовольцами, будучи студентом посещал социал-демократические кружки, а затем — вступил в РСДРП. В 1901 году стал заниматься подпольным бизнесом — подготовкой захвата власти. Даже получил партийный псевдоним "Марат", или как говорят в Швейцариии о нем — Marat Russe. В 1903 году после II съезда РСДРП он стал большевиком. .Далее он возглавил московское отделение РСДРП и участвовал в подготовке декабрьских вооруженных событий в Москве. Скорее всего в бытность в Шабо, он агитировал и местных крестьян… Сложил голову в 1911 году, из-за болезни. 

В. Л. Шанцер (Марат). 1899, фото сделано в Одессе

Виргилий Леонович Шенцер, 
фотография 1899 года, сделана в Одессе.
с сайта http:xix-vek.ru,
 

Но Тарданы были хотя и самым известным, но конечно, не единственным семейством в Шабо. Например семья Коре владели 80-ю десятинами земли и производили до 3 тысяч ведер вина, которое продавалось через собственный погреб в Одессе, располагавшийся в доме Черепенникова на Дерибасовской. В 1862 году Императорское Общество Сельского хозяйства Южной России присудило И.В. Коре серебряный кубок. 

Ликеро-водочный завод в Шабо.

Ликероводочный завод в Шабо, Начало ХХ века.
 

Другой колонист, Давид Доньи (David Dogny) славился изготовлением шампанских вин. Позднее в Шабо появилось и коньячное производство.

Двор колонистов в Шабо

Двор колонистов в Шабо:
фотография взята на жж old-akkerman.livejournal.com
 

Вскоре обнаружились целебные свойства местных вин, пошли слухи, поехали желающие оздоровиться. Колонисты откликнулись на это строительством дач, которые сдавались приезжавшим на лечение. В числе них были и знаменитости — например в 1891 г., в Шабо отдыхала и лечилась выдающаяся украинская поэтесса Леся Украинка. Жила она кстати в доме Елизаветы Ивановны Тардан — внучки Луи-Венсана Тардана. Известно что в тот же год что и Леся Украинка, на сборе винограда под Аккерманом работал и Максим Горький, но неизвестно идет ли речь именно о Шабо, хотя вполне может быть.
Шабо привлекало внимание многих известных людей и встречало композитора Мыколу Лысенко, классиков украинской литературы И. Нечуя-Левицкого и Михаила Коцюбинского, мастеров украинской сцены, братьев Тобилевичей, И. Карпенко-Карого, П. Саксаганского, М. Садовского.
Большое значение в колонии уделялось образованию. Первая школа — церковноприходская четырехклассная школа была построена в Шабо в 1829 году, Позднее была построена гимназия. Обязательными были французский и немецкие языки, а основные предметы в церковно-приходской школе преподавались на русском языке. С 60-х годов с общего согласия колонистов в школе было введено обязательное преподавание русского языка. В итоге жители Шабо проходили начальное четырехклассное обучение, многие имели среднее образование. В посаде первая церковноприходская школа для детей коренного населения открылась в 1864 году. При ней учредили небольшую библиотеку. Вторую школу открыли в 1877 году,в ней обучалось 38 мальчиков и 7 девочек.  В 1891 году для девочек была создана отдельная  одноклассная церковноприходская школа. В начале XX в. в школах Шабо работало 6 учителей, обучалось 300 мальчиков и 70 девочек. 

Шабо. Молотилка.ХХ век.

Колония шла в ногу со временем. применяя передовые средства технического прогресса, например эту молотилку. Этот снимок — примерно 1870-х гг.
 

К концу века колония устоялась и в общем-то перестало быть колонией, потому что последний колонист прибыл сюда в 1847-м году. Постепенно Шабо становилось в государственном плане обычным селом. "Правила о поземельном устройстве колонистов" от 1871 года оставили швейцарцев без всех особых прав и преимуществ, предоставленных иностранцам в Новороссийских губерниях и в Бессарабии указом от 29 декабря 1819 года. Через четыре года на Шабо было распространено "Городовое положение от 16 июня 1870 года", — на смену прежнему общественному управлению пришли посадский голова с его помощником и секретарем. В 1877 г. на колонию распространилась обязательная воинская повинность. Это было естественным процессом, и никто никуда не уехал и ничего не бросил. 
В 1910 году в той части Шабо, где жили потомки колонистов, улицы были замощены, имелись тротуары освещаемые керосиновыми фонарями.

Общий вид колонии Шабо.

Вид Шабо в начале ХХ века. Видны обе церкви. Ближняя — инославная, дальняя — православная.
 

Затем была Первая Мировая, мобилизация, Шабо опустело..Вскоре началась агитация. В 1917 году, каким то чудом,  видимо еще по инерции, рядом с Шабо проложили железную дорогу. А потом настала совсем другая жизнь. С 9 марта 1918 года Шабо оказался под властью Королевства Румынии. Начались голод, разруха, производство вина резко сократилось — огромный российский рынок был потерян. 25 октября 1918 года "Одесские новости" сообщили — "20 октября в посаде Шабо Аккуерманского уезда вспыхнуло восстание крестьян против грабежей румынских жандармов. Для удушения восстания румыны стянули две роты солдат с пулеметами"…В 1921 году партизаны, боровшиеся с румынами, взорвали железно-дорожный мост той самой ветки, проведенной в 1917 году к Шабо… К началу 30-х годов количество населения в Шабо сократилось втрое — из 4500 тысяч (на 1910 год) осталось 1350 человек, преимущественно потомки колонистов. а также 107 украинцев и русских, 32 румына и 48 представителей других национальностей. В июне 1937 году сюда пожаловал король Румынии Кароль II. Он прилетел в Аккерман на самолете вместе с 17-летним сыном Михаем. 23-его июня король на автомобиле, которым управлял сам, приехал  в Шабо.  В Шабо Его Величество принимала  Алиса Бессон, одна из колонисток.Кароль II интерсовался у неё историей швейцарской колонии в Шабо, расспрашивал о жизни колонистов, попробовал вина и похвалил его. Он также осматривал винные погреба, о чем сохранилось мемориальное свидетельство, правда сильно потрепанное, но все еще читаемое — подпись Кароля на стене погреба и дата.

Підпис Кароля II, Короля Румунії, на стіні Королівського підвалу. Центр культури вина в Шабо 640

Взятую в рамку подпись Кароля II, Короля Румынии, можно увидеть в Центре культуры вина в Шабо на стене подвала, именуемого с тех Королевским.
фотографаия Yuriy Kvach

Подпись Кароля II, Короля Румынии, Фрагмент.

После вхождения этих земель в состав СССР осенью1940 года, по договоренности с правительством СССР большая часть колонистов покинула с. Шабо.
Осталось лишь несколько семей.
Остались ли постройки колонистов? Дом Ивана Карловича Тардана как мы помним, был разрушен во время войны, и не только он. Но кое что осталось — например вот эта постройка —

Шабо.  Строение на участке Гансельмана.

Она расположена на участке, принадлежавшем Фредерику Гансельману (Frederik Heinzelmann)

Шабо.  Строение на участке  Гансельмана.

По всей видимости это какой-то амбар.

Шабо.  Строение на участке Гансельмана.

Но может быть и совсем иное предназначение — но вряд ли жилой дом.

Шабо.  Строение на участке Гансельмана.. Деталь.

Здание городского управления. Снимок сделан во время румынской оккупации.

Здание городского управления. Снимок сделан во время румынской оккупации.

На этом достопримечательности Шабо не заканчиваются. И я не о шабских винах и коньяках. Я об усадьбе конечно. Шато Ансельма.