Использование материалов сайта только с согласия автора.
Дом №1
Дом Крыжановского.
Дата постройки — 1847
Архитектор — Франц Иосифович Моранди
Продолжаем по немногу осваивать и другие улицы нашего прекрасного города. Теперь на очереди Троицкая. Начнем с самого начала — весьма оригинальной архитектуры дома под номером 1. Специально обратился к специалисту чтобы точно обозначить стиль постройки — историзм с использованием стилистики романской замковой архитектуры Англии.
Дом этот значится так же по адресу ул. Маразлиевская 52, ибо он угловой. Маразлиевская была одной из самых фешенебельных улиц Одессы, где дома почти на всем протяжении расположены лишь по одну сторону улицы, а напротив них — Александровкий парк, заложенный с личного разрешения Императора. Ныне он, понятное дело, носит имя Шевченко. Описываю вам близлежащие окрестности для того, чтобы понятно было, где именно Франц Моранди выстроил в 1847 году этот дом. Во всяком случае именно такие данные дает «Список памятников архитектуры г. Одессы».
Напротив описываемого дома находилась построенная Торичелли в 1829 году Михайловская церковь — примерно там, где сейчас стоит памятник Маразли и дом за этим памятником. На ее изображении (см. вверху) справа виден дом, о котором пойдет речь.
Итак, дом Крыжановского. Подробнее нам о нем расскажет статья Сергея Решетова — автора многочисленных публикаций, посвященных истории нашего города: —
— «В первой половине 1870-х годов этот дом на углу улиц Троицкой и Новой (так тогда называлась Маразлиевская, получившая это название лишь в 1895 году) принадлежал коллежскому советнику Ивану Гудкову, причем дом для налогообложения был оценен в 8500 рублей.
Дослужившись до чина статского советника, Иван Павлович Гудков скончался в Одессе 19 июня 1882 года в возрасте 64 лет, отпет 21 июня того же года в Архангело-Михайловской монастырской церкви г. Одессы, которая располагалась буквально напротив его дома, и погребен на старом городском кладбище.
Следующим владельцем дома на протяжении длительного периода, с 1880-х и до начала 1910-х годов, становится Петр Адамович Крыжановский. Так, в 1889 году — он коллежский асессор, товарищ (по терминологии тех лет — заместитель) Председателя Одесского Окружного Суда, уже проживает в собственном доме по ул. Троицкой, 1. Эту должность он занимал еще в 1879 г., также являясь членом совета Юридического общества, состоящего при Императорском Новороссийском университете.
В середине 1890-х годов П.А. Крыжановский все также живет в своем собственном доме по этому адресу, все также занимает ту же должность и имеет тот же чин, но постепенно «растет» — избирается гласным (депутатом) одесской городской думы и почетным мировым судьей г. Одессы. Вскоре он и вовсе «дорос» до Городского Головы Одессы, которым был избран в 1897 году. На этом посту он оставался несколько лет, возможно, до 1905 года»
Фасад дома по Троицкой.
Вид с угла Троицкой-Маразлиевской.
Фасад дома по Маразлиевской.
Петр Адамович Крыжановский.
«На должности Городского Головы Одессы Петр Крыжановский ничем особым не отличился, и поэтому на вопрос: «известен ли Вам городской голова Одессы Крыжановский и чем?» , большинство из нас ничего не смогут сказать.
Петр Адамович владел этим домом и здесь же проживал до 1909-1910 года. В середине 1910-х годов он все также проживает в Одессе, но уже по другому адресу — в Стурдзовском переулке, 12, имея чин статского советника. Интересно, что соседний с интересующим нас домом — дом по нынешнему адресу Маразлиевская, 54 в конце 19-начала 20 века принадлежал Роману Николаевичу Аудерскому, но по списку памятников архитектуры этот красивый дом с уникальной архитектурой значится как «Доходный дом Крыжановского-Аудерского, 1900 г., арх. Л.Л.Влодек» , и на нем действительно есть старинная металлическая табличка «Дом Н.Н. Крыжановского. Но этот Крыжановский — или однофамилец, или дальний родственник владельца дома на углу Троицкой и Маразлиевской П.А. Крыжановского.
К 1910 г. новым владельцем дома по ул. Троицкой, 1 становится довольно известный в Одессе человек — купец 1-й гильдии Михаил Михайлович Ближенский, известный своим богатством. Он также был гласным городской думы.
М. М. Ближенский скончался в возрасте 67 лет в Одессе 16 сентября 1912 года и был похоронен на втором христианском кладбище».
В Одесском Областном архиве есть дело «Книга для докладов по Строительному Отделению об утверждении проектов планов на частные построения в 1909 году», которое говорит, что М.М. Ближинский подал 19 мая 1909 года прошение «… на надстройку над частью существующего флигеля по Маразлиевской и Троицкой ул. №1». Проект был «присутствием Управы утвержден 19 мая 1909 года».* Таким образом, Ближинский стал владельцем уже в начале 1909 года.
__________________________________________________________________________
*ГАОО 16-85-504.Книга для докладов по Строительному Отделению об утверждении проектов планов на частные построения в 1909 году
Открытое письмо с напечатанными на нем инициалами М.М. Ближенского, Одесса, 1908 год.
Ниже — фотографии сохранившегося внутреннего убранства особняка Крыжановского — Ближенского. Вот они:
Сохранившиеся двери…
фотография Евгения Сокольского
Обратите внимание на пейзаж на фронтоне двери, выполненный из разных сортов дерева…
фотография Евгения Сокольского.
Сохранившиеся печи…
фотография Евгения Сокольского.
фотография Евгения Сокольского.
фотография Евгения Сокольского.
фотография Евгения Сокольского.
Сохранившиеся потолки…
фотография Евгения Сокольского.
и вот это невероятное чудо…
фотография Евгения Сокольского.
Потолочная розетка, собранная на полу.
фотография Евгения Сокольского.
Сохранившаяся отделка стен…
фотография Евгения Сокольского.
фотография Евгения Сокольского.
Соседствующие друг с другом барельефы — супруги Крыжановские? Ближенские?…
фотография Евгения Сокольского.
Медальон с колчаном и факелом.
Сохранившиеся детали — ручка для управления вентиляцией (отоплением?).
фотография Евгения Сокольского.
И наконец — оконная ручка с инициалами «П.К,» — Петр Крыжановский — к чести Ближенского, он не стал уничтожать память о первом владельце дома…
фотография Евгения Сокольского.
Реклама предприятия М.М. Ближенского, Вся Одесса, 1900 год.
На крыше. дома
фотография Евгения Сокольского.
Вид с Маразлиевской. Еще недавно на месте чугунной решетки был глухой уродливый забор. Выкупившие соседний флигель хозяева его снесли и сделали эту решетку. Теперь можно рассмотреть внутренний двор.
«В довольно неприглядном виде Ближенский и его сын выведены эпизодическими персонажами произведений В. П. Катаева – в продолжениях повести «Белеет парус Одинокий». Так, в повести «Зимний ветер», повествующих о событиях революции в Одессе, Валентин Петрович писал:
«… Петя сквозь приспущенные ресницы увидел близко за окном то самое, что с такой точностью предсказал ему колокольный звон: купола монастыря, сверкающие на солнце золотые кресты, густо-синее небо с белыми, еще совсем летними облаками.
Значит, он находится возле Александровского парка, на Маразлиевской улице, против Троицкого монастыря, в особняке Ближенского, занятом теперь под офицерский лазарет».
…
«В дверях стоял в своей полувоенной форме Красного Креста молодой человек, Ближенский, сын миллионера Ближенского, владельца особняка, отданного под лазарет, тот самый лицеист, которому некогда Василий Петрович влепил на экзамене двойку и который вместе с отцом приходил давать взятку; на его глупом носу по-прежнему весьма интеллигентно блестело пенсне, и он, строго размахивая руками, кричал жиденьким голосом:
— Это лазарет для господ офицеров, и принимать нижних чинов не положено!
Толпа гудела.
— Не-э пэложен-н-о! — повторял сын Ближенского на гвардейский манер и пытался затворить дверь, но несколько солдат в расстегнутых шинелях с такой силой рванули дверь, что одна бронзовая ручка даже отскочила.
Толпа стала поспешно и, как показалось Пете, весело вносить в лазарет носилки с ранеными.
— Я буду сейчас звонить в комендатуру! — кипятился Ближенский. — Это большевицкое хулиганство, э-э, пора прекратить раз навсегда!
— Идите вы знаете куда? — среди общего шума услышал Петя знакомый голос и увидел Мотю с густо покрасневшим лицом и злыми кошачьими глазами. — У, паразит! — крикнула она, повернулась вполоборота и что есть силы отпихнула Ближенского локтем.
— Что это? Бунт? Анархия? — бормотал Ближенский, почти с ужасом глядя на расходившуюся Мотю и не веря своим глазам, что это именно она, вечно веселая, добрая, хорошенькая «нянечка», так больно, а главное, с такой неистребимой злобой стукнула его локтем в грудь.
— Да вы что на него смотрите, на этого слизняка! — кричала Мотя санитарам. — Несите солдатиков в палаты!
— Перепелицкая, я вас увольняю! — дрожащим голосом сказал Ближенский.
— Круглый дурак, — ответила Мотя и сунула ему в нос складненький розовый кулачок, свернутый фигой.
Ближенский размахнулся и шлепнул Мотю по щеке.
Мотя завыла от обиды, даже затопала ногами. Она чуть не потеряла сознание от ярости. Тогда из толпы выскочил Петя. Кровь с такой силой ударила ему в лицо, что он на миг перестал видеть. Он вспомнил свое ранение, Яссы, ночь перед расстрелом, трупы солдат, свечу, безумно отраженную в черном стекле, ненавидящие глаза коменданта, казачий разъезд и, уже не рассуждая, а повинуясь только припадку слепой ненависти, вырвал из ножен кортик с анненским темляком.
— Подлец! Тыловая шкура! Окопался! Корниловец! — закричал он, как ему казалось, громоподобным голосом, а на самом деле срывающимся юношеским тенорком и замахнулся на Ближенского кортиком. — Дрянь! Гадюка! Хабарник! Кадет! Убью на месте!
Но на месте он его не убил и кортиком не ударил, а почему-то повернулся к Ближенскому задом и совсем по-мальчишески больно лягнул его ногой в живот.
— Бейте его, братцы! — кричал Петя со слезами на глазах. — Бейте, товарищи!
Еще минута, и, конечно, Ближенского разнесли бы в клочья.
Но в это время на крыльце появился высокий красивый солдат в длинной кавалерийской шинели с ласточкиными хвостами на обшлагах рукавов, с драгунской шашкой и в круглой кубанской шапке на голове.
— Отставить! — сказал он властным, но в то же время спокойным тоном человека, уверенного в своей силе. — Не. будем, товарищи, мараться об эту тыловую сволочь. А ты, морда, гэть отсюдова! И чтоб я тебя больше никогда не видел! — обратился он к Ближенскому, который в тот же миг исчез».
Вероятно, Ближенские и были последними владельцами этого дома до его национализации. Так, в середине 1910-х годов, уже после смерти М.М. Ближенского в 1912 году, дом перешел к его наследникам, и в справочниках его владельцами так значатся «наследники М.М. Ближенского».
Впрочем, поиск сведений о истории этого дома и его владельцах продолжается».
Вид на ворота с внутреннего двора.
фотография Евгения Сокольского.
Вид на ворота с внутреннего двора.
фотография Евгения Сокольского.
Просматривая одесские газеты за трагический 1918-й год, мне попалась заметка, которая подтверждает, что Ближенские были последними владельцами особняка —
(Одесский Листок. 02.02.1918)
Правда Катаев описал не дом Ближенского, а соседний дом С.С. Мангуби в котором в годы войны устроили госпиталь где и лежал В. Катаев. Исходя из этого сложно сказать сколько правды, а сколько вымысла в словах Катаева.
Человеческий профиль в медальёне относится к римскому типу, можно предположить, что на нём изображён Римский император или поэт, женский профиль возможно относится к той же эпохе.
Да, возможно, но желание придать себе римский профиль вполне могло быть присуще хозяину дома. Тем более что женский профиль мало похож на римский. Но конечно, это только версия.
Мне мужской профиль больше всего кажется похожим на профиль Гая Юлия Цезаря. Тогда женский может быть вольным исполнением профиля Клеопатры.
насколько я помню у Цезаря не было крючковатого носа), а женский профиль имеет на мой взгляд не характерную прическу. Хотя в целом что то общее с Цезарем есть)
Я извиняюсь, в предыдущем тексте человеческий профиль — это мужской.
Пацаны! Я прожил в этом доме 40 лет.
Кстати, самая верхняя дверь выполнена в стиле модерна, это скорее всего уже по заказу Ближенского её поменяли.
Как говориться, совершенно с Вами согласен)