Использование материалов сайта только с согласия автора.
Дом 19
Архитектор Франц Осипович Моранди
1849 год.
Красивейшая улица, красивейший квартал Одессы. Описываемый дом граничит с шедевром нашей архитектуры, зданием Новой Биржи, теперь известной как Филармония.
По адресу этого дома можно изучать историю Одессы. Располагался он на улице Итальянской, ниже кварталом была Польская, рядом — Греческая — названные в честь тех, кто помимо коренных народов участвовал в создании города да и собственно этого дома — владельцами были греки, а архитектором — итальянец.
История этого участка восходит к самому основанию Одессы, когда в 1795 году была первоначально распределена городская земля. Для этого до 1800-го года в Одессе работала специальная Инженерная команда. Интересующий нас участок, на котором теперь стоит дом по Пушкинской, 19, долгое время носил официально совсем не привычный для нас адрес, звучавший так — «в I-й части, в XVII квартале, №144». Дело в том что город был разделен не на районы, а на части, части были разделены на пронумированные римскими цифрами кварталы, которые в свою очередь — на участки, писавшиеся арабскими цифрами. Участок, соответствующий нынешнему адресу Пушкинская 19 носил №144. По первоначальному распределению он достался прапорщику Михаилу Кривчикову (Mikhail Krivchikov), на что 19-го августа 1795 ему был Строительным Комитетом города Одессы вручен «Открытый лист» — так тогда назывался документ на право собственнсти. Михаил Кривчиков к началу XIX века вышел в отставку и занимался строительством при Строительном комитете Одессы. Это был не единственный его участок — похоже сам он сначала жил в доме на углу будущей Садовой и Соборной площади, где имел «собственный свой дом каменный, покрытый дранью, о десяти покоях, 15 на 30 сажен, двор с землянкою одною и сараем», который однако в 1799 году продал*. Строил ли отставной прапорщик-строитель что либо по интересующему нас адресу — не известно. Скорее всего если и строил то нечто временное или утилитарное, ибо при продаже это значилось не как дом, а именно как «место».Хотя это лишь предположение. Впрочем есть и другая информация — вот что пишет в своей знаменитой книге «Старая Одесса» Александр де-Рибас — «Кстати, на той же Польской улице был и дом основателя Одессы, первого ея градоначальника Иосифа де-Рибаса. На его месте теперь дом Дулгерова». До Дулгерова мы еще дойдем.
А пока пойдем дальше.
В 1829 году в Одессе была открыта экспедиционная контора по торговле зерном братьев Вучина (Βουτσίνα). Любители истории Одессы наверняка знают, что хлебный экспорт это собственно то, благодаря чему Одесса стала Одессой. Невероятный бурный рост экономики города во многом был связан именно с этим видом предпринимательства. Участвовали в нем многие купцы — и греки, и поляки, и русские, и другие. Но нас интересуют греки, потому что братья Вучино были греками. По одной из версий** Вучина прибыли в Одессу из греческой Кефалони, узнав о тех приятных перспективах, которые сулит молодой город предприимчивым людям. Написание фамилии со временем менялось — Вуцина или Вутчина. Дело в том, что в греческом языке нет буквы «ч», она читается как «тц», и вначале писалась как «ц», но Вуцина на русский лад звучало как то не очень и перешло в более звучное «тч», а потом и вовсе в «ч». Двадцать лет шла история успеха торговой фирмы братьев Вучина, их фирма стала одной из крупнейших в своей области в Одессе. Это позволило постепенно накопить достаточный капитал чтобы выстроить на одной из лучших улиц Одессы собственный фамильный особняк, соответствующий богатству семьи.
16-го марта 1848 года была «одесский купец I-й гильдии Георгий Вутчина» в Одесском Коммерческом суде совершил купчую крепость, приобретя участок №144. Проследить историю у кого конкретно он его приобрел пока не удается. Предыдущим хозяином участка был тот самый прапорщик Кривчиков, но купил ли Вучина это место у самого Кривчикова, либо у его наследников, либо у тех, кому этот участок был продан Кривчиковым — данных не найдено. Однако этого участка было недостаточно и уже через год Георгий Вучина выкупает соседний участок — №143, который выходит фасадом на Польскую улицу. По первоначальному распределению городской земли этот участок достался «Артилерiи майору Соколову», на что ему 19 августа 1795 года был выдан Открытый лист. 23 марта 1849 года Георгий Вучина выкупил этот участок, но у кого конкретно тоже пока не известно. 24 февраля 1850 года он подал в одесский Строительный комитет новое прошение — «на мѣстѣ, мнѣ принадлежащимъ, состоящимъ в I — й части Города, в XVII кварталѣ подъ № 143 … по Польской улицѣ, желаю я произвести постройку планового дома въ два с половиною этажа».Таким образом Георгий Вучина приобрел два соседних участка, имевших сквозной проезд из одно в другой. В дальнейшем Вучина приобрели и соседние участки, выходившие на Полицейскую улицу, нынешнюю Бунина. Возможно что угловой участок Бунина-Польская, носивший №145, они приобрели у оставшегося в Одессе одного из его братьев основателя Одессы Иосифа де Рибаса — Феликса, положившего начало одесской ветви рода де Рибас. Принадлежали им и обширные участки №147 и 148, где теперь расположена Филармония. Вдоль Бунина были устроены хлебные магазины (амбары) — благо до порта не так и далеко. На Польской вообще было их множество, и принадлежали они в основном полякам, отсюда и название улицы. Представьте только — пыльные немощеные улицы, тяжелые подводы, запряженные волами и груженные мешками, вереницей вывозят товар вниз, в порт…
Для того чтобы быть по ближе к своему делу, дом построили прямо тут же, возле магазинов, но фасадом на более парадную Итальянскую улицу. Для строительства был приглашен один из лучших архитекторов тех лет, Франц Осипович Моранди (1811-1894 гг.)
*Олег Губарь. «Энциклопедия забытых одесситов»
**сайт greeks.ua. Но в статье о Вучина там много ошибок.
Франц Осипович Моранди
Архитектор.
15-го февраля 1849 года Георгий Вучина подает прошение с чертежом фасада в одесский Строительный Комитет. Разрешение было получено. Моранди выстроил двухэтажный дом в стиле ренессанса с арочными окнами. Да да, на двухэтажный — ибо третий этаж — плод более поздней реконструкции.
План дома Вучины составленный архитектором Францем Ивановичем Моранди в 1849 году и поданый им на утверждение в Строительный комитет.
(архитектурный эскиз из cd-диска к книге «Архитектурные объекты г Одессы и других городов Причерноморья» Одесса, 2003)
А вот наш герой сегодня.
«Предоставленный Вутчиною фасадъ по разсмотрѣнiю … найденъ не противнымъ образцовымъ фасадам, изданнымъ съ Высочайшаго разрѣшенiя для возвѣдения в городахъ обывательских зданий, а также и правиламъ Гражданской Архитектуры.» *
*Из материалов дела о строительстве дома купцом Георгием Вутчиною. 1849.
Окна первого этажа украшены римским орнаментом, также решен и строгий фриз, разделяющий первый и второй этажи. Сейчас эта стена изуродована с позволения городских властей.
Обрамляют первый этаж две пилястры, я бы сказал почти тосканского ордера. Очевидно на первом этаже помещались некоторые службы или контора фирмы, сами же хозяева жили на втором, более празднично оформленном этаже. Здесь буйство ренесанса и коринфского ордера.
Окна также арочные, и по верху имеют такого же орнамента наличник что и на первом этаже, но дальше он переходит в две полупилястры тосканского ордера, которые в свою очередь обрамляют большую пилястру коринфского ордера, служащую разделением между окнами.
Пилястры поддерживают мощный фриз, оформленный крупным растительным орнаментом.
В центре здания — небольшой ризолит. В центре первого этажа — арочный подъезд, а второй этаж украшен большим балконом на чугунных кронштейнах.
На балкон ведет порте-фенетре — дверь-окно. По сторонам — сдвоенные коринфские пилястры. Решетка балкона отличается от той, что видна на чертеже Моранди от 1849 года но думаю дореволюционная. уж слишком она изящна. Видимо за этой дверью располагалась главная зала особняка. Жаль что все тут выглядит заброшенным. Обратите внимание на металлические кронштейны под балконом — они такие же как на чертеже 1849 года.кронштейны
Впрочем, сейчас здание выглядит не так, как задумал Моранди — как я говорил, в советское время был надстроен третий этаж.
Удалось найти две фотграфии, где 19-й номер — еще двухэтажный дом. Точнее оба варианта — это фрагменты фотграфий. Интересно, что на верхней видно, что дом весь выкрашен одной краской, а на нижней — первый этаж покрашен светлой краской. Обратите внимания на размер деревьев.
верхняя фотография — фрагмент фотографии из галереи brassl на сайте odessastory.info
Итак в 1849 году особняк Вучина был готов. На долгие десятилетия дом стал резиденцией этой интересной семьи, рассказ о которой впереди. Пока обратимся к документам. Первый из них — «Раскладочная ведомость Херсонской губернии города Одессы о государственном налоге и земском в пользу казны и земства сборах определенных на недвижимые имущества на 1873 год» сообщает что дом почетного гражданина Георгия Вучины на улице Итальянской (так тогда называлась Пушкинская), оценен для налогообложения в 35.000 руб. (дом по Польской 16 — в 18000). Нужно сказать что термин «почетный гражданин» тогда и сейчас говорят о совершенно разных вещах. Сейчас — это вариант награждения кого-либо за большие заслуги перед городом. Тогда же это был скорее титул, причем разделенный на две категории — просто почетный гражданин и потомственный почетный гражданин — т.е. звание/титул передавалось по наследству. По ранжиру это был высший титул, доступный купеческому сословию. В конце XIX века дом носил номер 21, позднее — 23. «Путеводитель по г. Одессе» К. Висковского на 1875 год сообщает, что владельцами домов в рассматриваемом нами квартале по ул. Итальянской были:
№№21 и 23, угол Полицейской — Вуцина, Греческий консул, №25-а, угол Почтовой — Константиновского. Этим же владельцам принадлежали дома на параллельной Итальянской улице — Польской: Польская, №№16 и 18-а, угол Полицейской улицы — Вучина, 18-б, угол Почтовой — братьев Константиновских.
Красным обведен дом на Пушкинской 19 (вверху) и по Польской 16 — внизу. Справа вверху — крыша Филармонии.
Впрочем третий этаж построен со вкусом и деталями перекликается со вторым. Здесь устроены еще три небольших балкона, решетка которых практически повторяет рисунок балкона второго этажа. По некоторым данным, надстройка была сделана в 1963 году.
Первым из известных нам владельцев этого дома был Георгий Эммануилович Вучина (Georgii Emmanuilovich Vuchina). Факты из его биографии предоставил Сергей Решетов, их я использую ниже. Имя Георгия Вучина можно встретить в метрических книгах Греческой Свято-Троицкой церкви. Так в 1828 г. в качестве восприемника (крестного) выступил английскоподданный Георгий Вучино, в 1829 г. — английскоподданный Георгий Маноилович (вариант написания отчества) Вучино, в 1846 г. в качестве поручителя указан одесский купец 1-й гильдии Георгий Вучина. Георгий Эммануилович очевидно состоял членом Греческого Благотворительного общества, созданного в Одессе в 1861 году. Вместе с другим знаменитым одесским греком, председателем этого Общества, Феодором Павловичем Родоканаки (Feodor Pavlovich Rodokanaki), по поручению Греческого Национального банка они осуществили в России подписку на облигации греческого займа, средства от которого должны были пойти на закупку вооружения и продовольствия для Крита. Сын Георгия Эммануиловича, Иван, о котором речь впереди, будучи талантливым журналистом, написал ряд статей, также посвященных проблеме острова Крит опубликованных в «Одесском Вестнике» в 1866 году.
Интересно что отец Геогрия Эммануиловича, Эммануил Вучина (Emmanuil Vuchina), или как тогда писали — Емануил и Эмануил — был жив в 1873 году, на его имя бло записано большое количество недвижимости в городе — на Рыбной улице два дома, оцененных в 4200 и 9000 рублей, на Мещанской один дом, оценен в 4134 рубля, дом в Треугольном переулке был оценен аж в 14425 рублей. Был дом и за городом — в Бурлачьей балке. Не плохой список недвижимости, хотя скорее всего большинство из перечисленных домов представляли собой склады для зерна.
Еще о семье Вучигна узнаём из книги, посвященной истории и деятельности Одесского Благородного Собрания. Там, в списках членов Собрания читаем:
– Вучина Эмануил Георг. вступил в Благородное Собрание в 1863, 27.02, купец I Гильдии;
— Вучина Иван Георг. вступил в Благородное Собрание в 1863, 27.02, Греческий Консул;
— Алекс. Георг., вступил в Благородное Собрание в 1863, 27.02, Купец I Гильдии.
Иван и Александр Георгиевич были родными братьями, сыновьями Георгия Эммануиловича. А вот упомянутый Эмануил был либо тоже их братом, либо дедом, который, как я писал выше, был жив и в 1873 году.
Где то в в промежутке между 1846 и 1870-м Георгий Эммануилович принимает греческое подданство, ибо в метрике о его смерти он указан как купец I-й гильдии, греческоподданный Георгий Эммануилович Вучина. Он умер 7 сентября 1870 г. в возрасте 75 лет и был отпет в той же Греческой церкви на Троицкой. Его супруга, Александра Димитриевна (Alexandra Andreyevna Vuchina), скончалась 21 октября 1878 г. в возрасте 69 лет. В 1873 году в ее владении числился дом на Рыбной улице, оцененный в 7500 рублей.
Далее, по раскладочной ведомости 1878 г. снова встречаем двух братьев — владельцами значатся купец Иван и иностранец Александр Вучина (старший брат Ивана, в метрике об отпевании в 1896 г. назван итальянскоподданым). В «Адрес-календаре Одесского градоначальства на 1889 год» дом по Пушкинской, 23 указан собственным домом Ивана Георгиевича Вучины (ок. 1833-1902). Иван Георгиевич (иногда встречается как Юрьевич) Вучина был очень интересной личностью. Для получения образования отец отправил его в Грецию в Ермополи. Возвратившись в Одессу, он начал работать в торговом доме отца.
Иван Георгиевич был значимым лицом в жизни города и занимал множество должностей и имел много званий: был одесским купцом I-й гильдии, Генеральным Консулом Греции в Одессе (канцелярия консульства располагалась в этом же доме на Пушкинской), членом Совета Одесского Торгово-Промышленного банка, казначеем местного управления Российского общества Красного Креста, директором попечительного Комитета о тюрьмах, а также членом: учетного Комитета от купечества одесской конторы Государственного банка, Комитета Торговли и Мануфактур, членом Попечительного совета одесского Коммерческого училища, выборным членом центрального комитета Общества для помощи бедным, комитета, заведывающего Когановским учреждениями (заведующий домами на Базарной), распорядительного комитета одесского Общества для устройства дешевых столовых, Общества покровительства животным. Иван Вучина был избрван секретарем совета Греческого Благотворительного общества, возглавляемого, как мы помним, Федором Родоканаки. Как и его отец, Иван Георгиевмич также пытался помогать своей исторической родине — Греции. В 1867 году в Афинах был создан Комитет по делам создания греческого национального флота. Почетные граждане Одессы Петр Ралли (Petr Rally) и Иван Вучина обратились к российскому правительству с просьбой разрешить сбор пожертвований среди местных греков на строительство греческого флота. Правительство России, крайне сочувственно относившееся к греческим делам вместе с тем не могло дать официального разрешения, но и не препятствовало в сборе финансовых средств.
Из «раскладочной» — налоговой ведомости за 1873 год узнаем, что Ивану Вучине принадлежал также хутор ценой в 6500 рублей в «селении Большой Фонтан» **, а из «Путеводителя по городу Одессе» Висковского за 1875 год — некому Вучине принадлежал дом №2 по Военному спуску угол Приморской улицы.
24 августа 1883 г., в возрасте 48 лет, греческий Генеральный консул в Одессе Иван Георгиевич Вучина (Ivan Georgiyevich Vuchina) обвенчался в Греческой церкви с греческоподданной Марией Эммануиловной Пападаки (Maria Emmanuilovna Papadaki), 25 лет. Поручителями (по сегодняшней терминологии — свидетелями) при венчании среди прочих, был городской голова Одессы Г.Г. Маразли.
* «Одесское Благородное Собрание», Одесса, 1914. стр. 70.
** Раскладочная Ведомость … на 1873 год, лист 32-оборот. Из этой же ведомости известно, что Эмануилу Вучине принадлежал хутор в Бурлачьей балке, ценой 1530 рублей, а Еммануилу Вучине — (оба указаныгреческими подданными и скорее всего это одно и тоже лицо) — там же хутор за 6780 рублей.
Иван Геогриевич Вучина
Автограф Ивана Вучины, 1893 год
Личный бланк Вучины, 1888 год.
ГАОО фонд 765 опись 1 дело 3, лист 22
Одной из самых больших заслуг Ивана Геогриевича стало учреждение им двух премий — одной для развития культуры в Греции, второй — в России. Хронологически первой была Греция, поэтому сначала об этой премии. Чтобы помочь греческой словесности, Иван Вучина учредил конкурс греческой поэзии, который проходил в Афинах с 1868 по 1876 гг. Премия предназначалась для молодых поэтов, представлявших свои работы. Проведение конкурса было под опекой Национального университета Греции, и первая премия составляла 1000 драхм.»
Другой учрежденной им премией была первая в истории России литературная премия. В 1871 г. Иван Вучина внес в банк 10000 рублей собственного капитала для учреждения на проценты (500 руб. серебром) с этих денег ежегодной премии за лучшие русские драматические произведения. Для участия в конкурсе принимались исключительно рукописи — опубликованные или уже шедшие на сцене пьесы в конкурсе не участвовали. Интересны критерии, по которым происходил отбор. Сочинение должно было быть «чисто народным (но не простонародным), написанным чистым русским литературным языком <…> иметь воспитательный характер, не скучно поучая, но создавая действительные типы, взятые из народной жизни, и проводя в народ, с помощью художественного вымысла, здравый взгляд на жизнь, или возбуждая в нем национальное чувство воспроизведением славных событий из отечественной истории».*
Премия была Высочайше утверждена 27 ноября 1872 года и получила название «Премия Ивана Георгиевича Вучины». Присуждение премии, сопровождавшееся вручением медали, предоставили историко-филологическому факультету Новороссийского университета. Конкурс был достаточно серьезным и комиссия подходила к возложенным на нее обязательствам достаточно ответственно — так, до 1877 года небыло найдено достойными ни одно из представленных сочинений. Пришлось в 1875 году переделывать условия конкурса — с согласия учредителя, было возбуждено ходатайство о разрешении выдавать половинную премию и даже поощрительную в 100 рублей, что и было дозволено. Первая «половинная» премия была впервые присуждена в 1877 Ипполиту Васильевичу Шпажинскому (Ippolit Vasilyevich Shpazhinskiy) за пьесу «Свищи». Интересно и другое изменение в правилах вручения премии — И.Г.Вучина обратился в Новороссийский университет с просьбой рассмотреть его личное мнение об изменении ряда условий конкурса — «…по усмотрению историко-философского факультета, на соискание премии могут быть допущены и пьесы, написанные на малороссийском наречии…». Просьба была удовлетворена.Однако это не единственный вклад Ивана Георгиевича (Юрьевича) в культуру страны — например он внес свой вклад и в становление гомеопатии в Одессе, будучи членом Одесского Гомеопатического общества. Известный одесский художник с мировым именем, основатель южнорусской школы Кириак Костанди (Kiriak Kostandi) в своей автобиографии писал: «Через добрейшего Бертрана (владельца литейного завода) и греческого консула Ив. Юр. Вучина я был представлен Айвазовскому, который одобрительно отозвался о моих работах, чем и повлиял на Ивана Юрьевича Вучину, оказавшего мне начальную материальную поддержку. Дальнейшей же поддержкой обязан я Алек. Вучине (которого с благодарностью вспоминаю…)»**
*сайт greeks.ua
**сайт greeks.ua
Налюбовавшись на дом снаружи, пойдем вовнутрь. Подъезд по углам защищают чугунные столбики, служившие как защитой от колес въежавших карет или подвод, так и для «парковки» лошадей.
Сложная архитектура подъезда — тут и арки, и своды, и ниши, и пилястры и парадные…
В этих нишах вполне возможно раньше стояли какие-нибудь греческие боги… По этой же стороне была главная парадная — широкие высокие двери теперь современные, старые выброшены, снимать их нет смысла.
Внутри вас встречает мраморная двухмаршевая лестница.
Поднявшись на второй этаж попадаешь в холл с двумя коринфскими колонами на постаментах и двумя пилястрами на стенах.
Дверь на лево ведет на галлерею, окна которой выходят во двор. Дверь на право — в жилые помещения.
Не позднее второй половины 1890-х годов Иван Георгиевич продал дом на Пушкинской. Немного ранее или одновременно, город выкупил у Ивана Геогриевича участок, на котором была выстроена в 1894-1899 годах Новая Биржа, а ныне Филармония. Интересно, что в Одесском Областном архиве есть упоминание о деле «О продаже Иваном Вучина А. Вучина части дома в Одессе», но к сожалению сохранилось только название дела и дата — январь-апрель 1886 года.
Иван Георгиевич приобрел дом на углу Конной, 3 и Елисаветинской, 1, где проживал он сам с супругой, а также его старший брат Александр (известно, что умерший в 1896 г. Александр успел пожить несколько лет по новому адресу). Скончался И.Г. Вучина от апоплексического удара 18 сентября 1902 г. в возрасте 69 лет, и после отпевания в Греческой церкви был погребен на Старом городском кладбище Одессы. Его молодая супруга, унаследовав дом на Елисаветинской (детей супруги не имели) надолго пережила его, и еще в 1919 г. жаловалась в одесский окружной суд на постановление одесской городской думы относительно неправильного (по ее мнению) налогообложения недвижимости.
Владевший некоторое время домом на Пушкинской совместно с братом Иваном, Александр Георгиевич (Юрьевич) Вучина (Alexander Georgiyevich Vuchina) (ок. 1831 — 1896) был одесским коммерсантом, домовладельцем и коллекционером. Он также состоял членом Греческого Благотворительного общества, Общества Изящных искусств, Одесского отделения Императорского Общества истории и древностей и даже был товарищем председателя Итальянского благотворительного общества. Скончался А.Г. Вучина от паралича сердца 15 января 1896 г. и после отпевания в Греческой церкви был погребен на Старом городском кладбище
Дворовой фасад украшен пилястрами ионического ордера. С этого балкона в центре Георгий Вучина мог наблюдать за ходом погрузки зерна внизу… Здесь же видны два балкона-террасы, с чугунной решеткой, справа и слева от подъезда. На галереи выходили большие красивые арочные окна, в которых наверняка были двери. Но не ищите теперь то, что вы видите на фотографии. Ничего этого нет. Все уничтожено силами жителей дома, все обезображено пристройками. А фотография эта — кадр из фильма «Особо опасные», вышедшего на экраны в 1979 году.
Пушкинская, 19. Из книги Тимофеенко «Одесса», 1984
Ниже — фотографии двора дома на Пушкинской, 19 сделанные в начале 50-х архитектором А.О. Лисенко
На фотографиях Лисенко видно, во-первых, что тогда здание было еще двух-этажным, а во-вторых видны некоторые утраченные элементы во дворе…
Спасибо проекту OldOdessa за предоставленные фотографии.
Сейчас все выглядит вот так. Отвлечемся от грустного. На дворовом фасаде немного более сохранилась «двухэтажность» дома — когда то он заканчивался балюстрадой, которую еще можно угадать наверху.
Теперь над ним нависают воплощения отсутствия уважения к городу, в котором мы живем — курятники. Дом решен в виде буквы «П». Его обрамляли когда то два этажа галерей с большими арочными окнами.
Вот кое-что, касательно построек во дворе — еще Иван Георгиевич Вучина в 1881 году направил в Строительный отдел Городской управы в следующую просьбу —
«Одесского первой гильдии купца Ивана Георгиевича Вучина
Имею честь просить Одесский Строительный отдел сделать надлежащее распоряжение для разрешения мне продолжить постройку вторым этажом магазина во дворе дома моего, что на Пушкинской улице (б Итальянской) на основании утвержденных планов 1849 и 1850 годов, под наблюдением техника Ф. Мораннди. Предполагаемая постройка будет иметь место между моим собственным домом (бывшем Вилкина) и домом г Кельнера
Одесса июня 13 дня 1881
Наблюдение за потройкой взял на себе «Архитектор-Академик Ф. Моранди»
Резолюция Строительного отдела: — Надстроить второй этаж над существующим магазином во дворе, согласно планам, утвержденым в 1849 и 1850 гг препятствие не встречается *
Забавная этакая перепалка между Иваном Георгиевичем Вучиной и Францем Моранди — Вучина его «техником», а он ему — «я академик и архитектор»!
* ГАОО фонд16 опись 57 дело 123, 1881 год.
В справочнике Валентина Пилявского указано, что в 1887 году внутри двора был добавлен дворовый флигель, построенный архитектором Ф.В. Гонсиоровским. Повидимому это вот этот желтый домик справа на фотографии в верху.
(фото Сергея Решетова)
Двор сам по себе очень интересен, хотя бы потому, что когда то он был сквозным двором, выходившим и на улицу Польскую. Двор имеет ярко выраженный наклон в сторону Польской, откуда выезжали груженые подводы с зерном. Заезжали они повидимому, с Итальянской, то бишь с Пушкинской. Такое совмещение бизнеса и дома было вполне распространенным явлением в XIX веке — мне приходилось писать уже о химическом заводе на даче и т.д. Так тогда было и дешевле, и удобнее.
Во дворе — огороженный полисадник, в центре которого когда то был наливной колодец для питьевой воды. Для удобства разворта подвод он имел с одной стороны полукруглую форму. Вокруг ограды полисадника установленно множество таких же как и при въезде во двор столбиков. Их предназначение — «парковать» прибывавшие для разгрузки/погрузки подводы.
Об этом говорит характер наклона столбиков — они все наклонены наружу от ограды, так удобнее было привязывать волов.
Тут хорошо виден наклон двора от Пушкинской к Польской.
(фото Сергея Решетова)
В одесском архиве сохранилось еще одно небольшое дело, связанное с этим адресом — от 1887 года. Оно рассказывает о желании братьев Вучина произвести дополнительную постройку во дворе своего участка —
Марта 25 дня 1887*
Итальянско-подданого Александра Вучина и греческо-подданного Ивана Вучина
ПрошениеПрилагая при сем план с копией и подписку Архитектора Гонсиаровского на пристройку одноэтажного флигеля с подвалом на месте нам принадл и состоящем в Бульварном полицейском участке города Одессы на Пушкинской ул №23, честь имею покорнейше просить Городскую Управу о разрешении оной пристройки
Городской архитекитор Франц Моранди на это ответил:
К пристройке к существующему зданию одноэтажного с подвалом каменного флигеля с односкатной железной крышей во дворе препятствий не встречается
Архитектор-академик Ф. Моранди
а вот и подписка архитектора Гонсиоровского:
Я нижеподписавшийся, даю сию подписку в том, что я принимаю на себя надзор и руководство за постройкой одноэтажного флигеля с подвалом во дворе на месте, принадлежащем греческим подданным братьям Александру и Ивану г. Вучина и сост в Бульварном полицейском участке г Одессы по Пушкинской улице под №23 и обязываюсь ответствовать за правильность работ как в отношении самой постройки, так и в устройстве при строении люков, подмостков, лестниц и т.д.
Арх. Гонсиаровский
* ГАОО фонд 16 опись 63 дело 245, лист 57
Но самая интересная деталь этого двора — впрочем, ее уже не увидишь. А ведь когда-то здесь сидели два чудных мраморных льва. Теперь только благодаря фотографии, предоставленной Евгением Сокольским, сделанной в далеком уже 2002 году можно иметь представление об этих львах.
Один лев сидел когда-то здесь, второй — с другой стороны, у входа в полисадник. По местной легенде львов «разбросало» во время войны, от пападания бомбы или снаряда. По ней же львов вывезли со двора однажды рано утром некие молодые люди.
(фотограффия Евгения Сокольского)
Имя Вучина было связано и с другим львом и не только львом — интересную историю раскопал известный краевед Олег Губарь. Речь идет о двух скульптурах, когда то украшавших здание Думы на Приморском бульваре. Оказывается, вместо нынешних хорошо известных нам статуй Меркурия и Цереры когда то стояли мраморные статуи льва и медведя, работы итальянского скульптора Петра Дженарио (или Лоренцо Монтебруно). Статуи эти были сняты когда по обе стороны крыльца биржи устанавливали газовые фонари. Далее предоставлю слово Олегу Губарю —
«К этому времени они были настолько обезображены, что невозможно было отличить медведя от льва.. Возможно, они как-то пострадали в период бомбардировки города союзным флотом в апреле 1854 года, а может быть, на них вымещали злобу разорившиеся биржевые игроки, кто знает? Во всяком случае, в газете говорят о «каменных львах с разбитыми мордами и боками». Как ненужный хлам их забросили в думский двор, где они и провалялись всю зиму 1872-1873 годов. …
Весной 1873 года смотритель биржевого здания обратился к видному предпринимателю и общественному деятелю Александру Георгиевичу Вучине с настоятельной просьбой купить искалеченные фигуры, говоря, что некто предлагает за них 20 рублей. Между прочим, один из принадлежавших этому состоятельному семейству хлебных экспортеров домов (фирма основана в 1829 году), по улице Пушкинской, № 19, строил как раз реставратор биржи Ф.О. Моранди. В ответ на уговоры А.Г. Вучина заплатил просимые деньги, но когда его приказчик привез покупку домой, оказалось, «что львы эти никуда не годятся». Тем временем завистники и конкуренты стали распространять слухи, компрометирующие покупателя, — он-де присвоил себе казенное имущество и проч. На самом же деле Вучина немедленно отправил фигуры в Строительное отделение Городской думы, поскольку осведомился, что некий горожанин готов приобрести «львов» за несколько высшую цену. В результате это городское имущество продали с публичного торга — как качественный материал, вполне пригодный для повторного использования».* Вот мысль у меня закралась — раз в статье говорится о льве и медведе, а потом о львах, может быть львов было много, или Александр Георгиевич продал только медведя? И перед нами те самые львы (лев) с Думской площади?..
По словам Евгения Сокольского, согласно местной легенде, одного льва во время войны перебросило взрывом бомбы.
* Олег Губарь «Какие скульптуры украшали старую биржу?»
Заметка из газеты Неделя Строителя , декабрь 1885 года.
В конце двора видна другая достопримечательность двора — заложенный проезд во двор на Польской, украшенный треугольным фронтоном с надписью «1849». Когда то это вообщем утилитарное сооружение, предназначение которого было лишь пропуск груженых подвод было сродни едва ли не триумфальной арке. Это была стена с центральным въездом, украшенным треуголным фронтоном с надписью «1849» — год постройки вучиновских магазейнов. Фронтон покоился на колонах. От центрального въезда расходилась в две строны стена, точнее каниз, лежавший также на колонах. Только подумайте, это же практически греческий храм во дворе на Пушкинской! В любой здравомыслящей и уважающей себя стране с этой надписи, с этого сооружения бы сдували пылинки, а тут понастроили внизу трущоб и никому до этого нет дела…
В некоторых местах сохранились остатки заделанных колон дорического ордера.
Как это выглядело до всех этих пристроек, можно узнать благодаря материалам специальной Экспедиции, организованной киевским институтом реставрации вскоре после Великой Отечественной войны, в 1947-48 годах. Целью этой экспедиции были зарисовки различных архитектурных объектов Одессы — и в т.ч., слава Богу, среди них оказался и дом на Пушкинской, 19. Все материалы экспедиции, касающееся Пушкинской, 19 можно увидеть на отдельной странице, здесь же я приведу эту постройку.
нажмите для увеличения.
Как уже было сказано, не позднее второй половины 1890-х годов Иван Георгиевич Вучина продал свой дом на Пушкинской, в котором семья проживала многие годы. Хотя я обнаружил в одесском областном архиве интересный документ — письмо градоначальника графа Павла Павловича Шувалова Ивану Юрьевичу Вучине, как к домовладельцу улицы Пушкинской, с предложением поучаствовать в проекте графа по освещению улицы электрическими фонарями. Приведу его полностью, т.к. он во-первых, легко читаем, а во-вторых — интересен сам по себе*.
нажмите для увеличения
нажмите для увеличения
*ГАОО ф765 оп 1-д.7,
Новыми владельцами дома стала семья Дулгеровых, также греческого происхождения. Греки, турецкоподданые с фамилией Дулгерии или Дульгеров встречаются в метриках Греческой церкви, начиная с 1830-1840-х годов. Покупателем дома стал потомственный почетный гражданин Феофил Георгиевич Дулгеров (Pheophil Georgiyrvich Dulgerov), проживавший до этого в собственном доме на ул. Греческой, 36 (в 1910-е годы — №38). Известно, что 19 января 1858 г. на то время одесский купец 2-й гильдии Феофил Дулгеров венчался в Одесской Греческой церкви с дочерью почетного гражданина Романой Кирионовной Папа-Николау (Папа-Никола) (Romanna Kirionovna Papa-Nikola). Ее отец, Кирион Папа-Никола (Kirion Papa-Nikola), скончался в возрасте 79 лет 6 октября 1867 г.
Феофил Георгиевич Дулгеров.
к сожалению, единственное изображение Феофила Дулгерова. которое удалось найти — этот, к счастью сохранившийся барельеф на его могиле.
Уже в 1870-е годы Ф.Г. Дулгеров стал одесским купцом 1-й гильдии, в 1880-1890-е годы владел домом на Греческой, 36, где и проживала большая семья Дулгеровых. В этот же период он был одним из одиннадцати членов Совета Греческого Благотворительного общества. Скончался потомственный почетный гражданин Феофил Дулгеров в возрасте 65 лет, 21 марта 1896 г. и после отпевания в Греческой церкви был погребен на Втором городском кладбище
Реклама одной из фирм, арендовавших помещения в этом доме. (из Южно-Русского Альманаха издания Сандомирского, 1898 год)
Дом на Пушкинской после его кончины унаследовала супруга, Романия Кирионовна Дулгерова, которая владела им и проживала здесь же до своей кончины, последовавшей 19 декабря 1911 г., на 77 году жизни от воспаления легких. После отпевания в Греческой церкви она также была погребена на Втором городском кладбище. Вместе с домом на Пушкинской Дулгеровы приобрели и дом по Польской, т.е. весь участок Вучина, который остался за семьей после продажи городу места под Новую Биржу. Романа Дулгерова дом по Польской 16 сдавала в аренду братьям К. и С. Поповым.
В середине первого десятилетия XX века дом сменил номер и вместо 23 получил номер 19, какой имеет и до настоящего времени.В большой семье Феофила и Романии Дулгеровых родились дети Кирион (род. 30 марта 1861), Георгий, Мария и Елена (1874-1904), умершая незамужней. Кирион Феофилович Дулгеров (Kirion Phephilovich Dukgerov) в 1910-х годах проживал вместе с матерью на Пушкинской, 19. Судя по всему, именно он стал после ее кончины следующим и вероятно последним владельцем дома. В этот период он был председателем правления Одесского Купеческого Общества Взаимного Кредита. Его брат Георгий Феофилович (Georgii Pheopholovich Dulgerov) в 1910-годы проживал в доме на Херсонской, 54. Он был женат на представительнице греческой семьи Ефросинии Иоанновне Думе (Efrosinia Ioannovna Duma) (1874-190?), по матери происходящей из богатой греческой семьи Петрококино. Дочь Г. Ф. Дулгерова Елена Георгиевна (Elena Georgiyevna Dulgerova) (1894-1968), была замужем за потомком знаменитой одесской семьи, корнетом Лейб-гвардии Уланского Ее Императорского Величества Императрицы Александры Федоровны полка бароном Федором Михайловичем Рено (baron Feodor Mikhailovich Rainaud) (1888-1964). Семья Рено эмигрировала во Францию, где их потомки проживают до сих пор
Запись из метрической книги,Никол. Ботанической церкви (ГАОО фонд 37 опись 13 дело 946, 1914) о бракосочетании барона Федора Михайловича Рено и Елены Георгиевны Дулгеровой. 6 января 1914 года.
Поручителями (свидетелями) на бракосочетании были дед невесты, Феофил Георгиевич и дядя Кирион Феофилович Дулгеровы, а по невесте -Константин Апостолович Криона-Папа-Николо и брат жениха, барон Михаил Михайлович Рено.
В том же, 1914-м году, но в сентябре, 12-го числа, и в той же Никольской Ботанической церкви старший брат Елены Георгиевны, и еще один полный тезка, на этот раз своего деда, Феофил Геогриевич Дулгеров, 26 лет, сочетался браком сочетался браком с дочерью коллежского ассесора Евгенией Александровной Ламбуцкой, 23 лет. Поручителями выступили по жениху — студенты Императорского Новороссийского Университета греческо-подданный Илья Дмитриевич Биязи-Мавро и снова барон Михаил Михайлович Рено, а по невесте — студент Императорского Новороссийского Университета Георгий Степанович Садовский и дворянин Владимир Давидович Дитерихс. *
*ГАОО фонд 37 опись 13 дело 946, 1914, лист 302 -оборот и 303
Могила Елены Феофиловны Дулгеровой, на II — м кладбище, тети своей полной тезки Елены Георгиевны Дулгеровой, вышедшей замуж за барона Рено.
Фотография из архива Управления культуры, национальностей, религий и охраны объектов культурного наследия ОГА Одессы
После революции, в 1923 году здесь находился Черноморско-Азовский Агрономический Отдел НКПС (Народный Комиссариат Путей Сообщения). Он же назывался Черноземтраном. В официальном положении сказано, что Отдел «изучает природу и условия сельскохозяйственных производств в районах, тяготеющих к Черному и Азовскому морям, сдействует подъему с\х культуры в этих районах производит экспертизу и консультации при транспорте с\х грузов и оказывает агрномическую помощь транспортному пролетариату. В ведении находился совхоз Шутово при ст. Рауховка и мельница при ст. Затишье. Начальник — Болошин Н.Ф., зам — Семин Е.К».
В 50-е годы в здании разместилась редакция газеты «Комсомольське плем’я».
Спасибо. Всё очень интересно и познавательно. только у вас нашла нужную информацию (прочла всё на одном дыхании, не имея отношения ни к истории, ни к архитектуре, ни, к моему великому сожалению, к Одессе). За фото отдельное спасибо (они даже пахнут временем)!
Заходите еще)
Огромное спасибо! Читал и смотрел на одном дыхании. Супер! Но…почему я не могу найти ответ на вопрос;"почему ул.Итальянская называлась именно так?". Я немножко жил в Одессе, слышал одну притчу на эту тему,хотелось бы знать ,так ли это?
Я не описывал историю возникновения улицы, а только историю дома. С названием все достаточно просто — так же как и с другими в Одессе — Греческой, Польской — потому что там в начальные годы Одессы селились выходцы из Италии.
да, в 1930 году не только были маленькие деревья ,но еще существовали газоны возле них.И совсем не было » парковочных » мест!!!!! А льва со двора » отбросило взрывной волной » в уголок . рядом со въездными воротами на ПОЛЬСКУЮ. где он миленько примостился на колоне в образе К. Маркса (3-я фотография снизу)
Огромное спасибо ! Это двор моего детства . ул.Пушкинская 19 кв.14 . Это квартира в середине двора куда шла кованная лестница обвитая виноградом , на фото нет вида на вход в квартиру , там уже многое переделано и когда я был последний раз в 2007 году , там располагалась какая-то турецкая фирма , которая видимо и переделала кованную , из литых стальных плит лестницу в примитивную (евроремонтную) пристройку . Лестница вела на бельэтаж и переходила в не большой такой же ковано-литой балкон со входом в само здание . Проходя через входную дверь Вы попадали в длинный коридор идущий вдоль здания , двора , с огромными окнами и мраморными полами , потолками в 5-ть метров высотой и лепниной вдоль потолка . Огромные входные двойные двери имели массивные латунные ручки с замочными скважинами и шариковыми фиксаторами для защелкивания . Эти внутренние двери вели в две комнаты ( квартира была коммунальной на 2-е семьи) обе комнаты находились по левую сторону от входа находящегося почти по середине этого длинного коридора соединяющего жилые комнаты с кухней и санузлом . Мы жили в огромной комнате метров 25-30 квадратных с такими же высокими потолками , как и в коридоре . Окна из комнаты выходили в коридор залитый светом так как остекление коридора напоминало закрытую внутреннюю веранду так же с огромными окнами ( метра 3 в ширину и метра 4 в высоту) . Полы были из белого мрамора , подоконники тоже , в нашей комнате (квартире) стоял большой камин обложенный глянцевой крупной плиткой , из-за того что в доме были крысы его заложили кирпичем и он не функционировал . Огромная люстра спускалась на лебедке и ламповые светильники были исполнены в виде свечей расположенных по кругу в количестве 12 штук . Мне в детстве очень нравилось менять их и протирать эту люстру , изготовленную так же из литья латуни . Под потолком так же была чудесная узорчатая лепнина явно сохранившаяся еще со дня построения здания . Кухонька была не большой в ширину , но длинной , явно как подсобное помещение использовалась , скорее всего изначально была кладовкой , так как окна полностью отсутствовали . В середине двора собирались всегда дети , там стоял стол и лавочки , качели и вентиляционная будка подвалов одесской филармонии в которую мы часто детьми лазили думая что эти подвалы катакомбы . Деревья посаженные моим папой в детстве и его другом-соседом Славиком Островским до сих пор есть на этих фотографиях , а людей посадивших их уже нет … Я помню в детстве во дворе , в садике стояли огромные прогнившие пни и засохшее огромное дерево , видно посаженные еще при строительстве здания и дворика . Из подвала дома можно было войти в катакомбы , хотя после войны там вход подорвали , но мы детьми его втихоря раскапывали и лазили по холодным лабиринтам под городом . Во дворе под одним из балконов (напротив нашего входа на балкон) был вход в огромный подвал с электрическим спуском платформы на которой спускали вниз тележки с рулонами текстиля и использовался как склад какой-то фабрики . Ребенком я заходил ко всем соседям в гости , люди были очень дружны и любили дворовых мальчишек , так что здание было изучено нами от подвалов и входов в катакомбы до крыш по которым мы бегали по всему кварталу , лазили по всем чердакам находя там старинные вещи , скульптуры , картины еще той эпохи … Жил я там с 1970-го года , учился в 117 школе , тогда на улице Ленина … до 1980-го , года Олимпиады-80 . В последний раз видел здание обветшалым и разваливающимся , хотя здание — исторический памятник и очень красивое как изнутри так и фасадом , продуманное … Двор с артезианской скважиной и туалетом . Жаль так же ворот во двор , они были кованными в оригинальном исполнении … Теперь же все заменено на примитивное сварное убожество , а жаль , ту красоту уже не вернешь , и даже на фото не увидишь , только в памяти , которая тоже скоро исчезнет …
Вы сын Виталия? Он был режисёром?Помню Колю Баздырева и его отца..Он смолил лодку во дворе.С вами в комуналке жили сёстры:Надя и Гала.Миша Баздырев ваш сводный брат?Ваша мать снималась в кино?