Белая Церковь.

Бiла Церква — Biała Cierkiew

bila_tserkva_gerb-svg


Использование материалов сайта только с согласия автора.


В этом своем рассказе об имении Браницких я не планировал много говорить об истории города Белая Церковь — наверняка о ней написано достаточно, да и обширна она очень для интернет странички или даже нескольких. Мне бы хотелось рассказать об имении Браницких, в этой самой Белой Церкви находившемся и называвшимся «Александрией». Оно, можно так сказать, сохранилось и поныне, — это имя носит парк на месте бывшего имения. Но все же несколько слов о самой Белой Церкви, как о «первоисточнике» нельзя не сказать. Городок расположился на берегу реки Рось, притока Днестра. По одной из легенд название Белая Церковь происходит от белых стен бывшей там некогда церкви, построенной из неотесанных березок. Красивая должна была быть церковь! Другая легенда не такая красивая — своим названием город обязан промышлявшей в этих местах банде то ли известной как «Белая» то ли во главе ее стоял некто по кличке «Белый», (уж не Саша-ли?) который наводил ужас на всю округу. Сдал Белого казак Молодец (как звучит, а!), Сдал полякам, за что в награду получил хутор в этих местах, названный Молодецкое. Ну и дальше — построил церковь. Может ту самую, из белых березок. Первый оборонительный замок (наверняка это громко сказано) известен здесь вроде бы аж с IX века, и представлял собой небольшое деревянное сооружение. Более серьезное сооружение, практически крепость, возникла здесь в середине XVI века и предназначалась для борьбы с татарскими набегами. Выстроил её здесь князь Фредерик Пронский (Fryderyk Proński) (ум 1555), воевода Киевский, впрочем католик. Место стало королевским и давалось за заслуги знатным польским и русским родам. Вкратце — это были Острогорские, Любомирские, Вешневецкие (XVI-XVII века), Яблоновские и Мнишек — XVIII век. В 1774 году Белую Церковь в вечное владение получил Станислав Август Понятовский (Stanisław August Poniatowski), король Польский. Но он не долго владел ею — уже 14 декабря того же года он передал Белую Церковь Франциску Ксаверию Браницкому (Franciszek Ksawery Branicki), (1731 — 1819), великому коронному гетману. За что? За подавление восстания, вошедшего в историю, как Колии́вщина. С этого момента, собственно и начинается история Александрии… Собственно Франциск-Ксаверий Браницкий и есть Александрия, ибо всё обустроено здесь им и согласно его вкусу. Точнее, вкусу его жены. Поэтому о них поподробнее.
Сын брацлавского кастеляна Петра Браницкого (Piotr Branicki) (ум. 1762) и Мелании Терезы Шембек (Melania Teresa Szembek). Своим возвышением Браницкий обязан Петербургу — в бытность будущего польского короля Станислава-Августа Понятовского личным секретарем английского посла Вильямса в Северной Пальмире, Браницкий близко сошелся с ним и благодаря этой дружбе он сумел сдружиться и с той, кому вскоре Понятовский будет обязан своей короной — будущей Екатериной Великой, а тогда еще Великой княгиней Екатериной Алексеевной. Уже через полгода после своего восшествия на престол Российский, Екатерина пожаловала Браницкому орден Св. Александра Невского.

Franciszek_Ksawery_Branicki_janos-rombauer1818

Ксаверий Петрович Браницкий,
1818 год

А когда Станислав-Август Понятовский стал королем Польши, на Браницкого посыпались награды и он стал быстро возвышаться — самым «урожайным» был декабрь 1764 года — 6 декабря 1764 г. Ксаверий Браницкий — первый генерал-адъютант короля, а на следующий день был произведён в генерал-лейтенанты коронных войск. Еще через две недели, 21 декабря, он получил придворный титул подстолия Королевства, а еще через неделю — 28 декабря — получил в дар староство Пшемысльское. Затем, во время коронационного сейма ему присвоили звание генерала литовской артиллерии, В мае 1765-го года Браницкий был награждён орденом св. Станислава, а в декабре — Белого Орла, наконец, в мае 1766 г. Браницкий — ловчий Королевства, т.е.обер-егермейстер.
Один из пикантных эпизодов жизни гетмана Браницкого — 5 марта 1766 года он стрелялся на дуэли. Ну стрелялся, скажите вы, что тут такого в романтический век с остатками рыцарских привычек? Но дело в том, что его противником на дуэли был сам Джакомо Казанова!. Причина дуэли — конечно женщина. Вероятно, конфликт спровоцировала мадам Бинетти, первая танцовщица варшавского театра, соперничившая с другой танцовщицей, фавориткой самого короля, Катериной Гатаи Томатис (Caterina Gattai Filipazzi Tomatis) (1745 –1785).

Речь-ясновельможного-пана-Ксаверия-Браницкого

«Речь ясновельможного пана Браницкого, Великого Коронного Гетмана на Сейме 24 октября 1786 года»

В 1772 года, политическая обстановка предвещала скорый раздел Польши. Пытаясь воспрепятствовать этому, Станислав-Август отправил Браницкого в Париж просить тамошний Двор предотвратить сие. Браницкий однако цели этой не достиг, что не помешало ему быть щедро одаренным королем. 10 апреля 1773 года, чуть больше чем через год после первого раздела, подписанного в феврале 1772, Браницкий. остававшийся в Париже, получил от Станислава-Августа булаву полного гетмана. Еще через год — 8 февраля 1774 года Браницкий был назначен великим коронным гетманом. А 1 августа 1774 года пришла награда и от Екатерины Великой — орден Андрея Первозванного, высший орден Российской Империи. Но в этом же году состоялось другое важное событие, главное для нашего рассказа — король Станислав-Август по предложению императрицы Екатерины, пожаловал Франциску-Ксаверию Браницкому богатое Белоцерковское староство, и с этого момента начинается собственно, история Александрии. И с тех пор стал Франциск-Ксаверий Ксаверием Петровичем.

Портрет Великой княгини Екатерины Алексеевны в профиль

Портрет Великой княгини Екатерины Алексеевны (будущей Екатерины II) в профиль
Виргилиус Эриксен, примерно 1760-й год.
работа находится в собрании Государственного Эрмитажа, Санкт-Петербург

Здесь я не буду вдаваться во все подробности небезынтересной жизни Ксаверия Петровича Браницкого, скажу лишь о некоторых. Бурные политические события конца XVIII века развели его с королем Станиславом Августом, вскоре он даже сделался главой оппозиционной партии. Да и как ему быть союзником короля обреченного государства после встречи с самим Григорием Александровичем Потемкиным (Grigoriy Alexandrovich Potemkin)? К тому же Потемкин как раз тогда скупал себе имения в Польше и набирал там свою партию. Взаимовыгодные отношения однажды дошли до того, Браницкий женился на племяннице Потемкина, Александре Васильевне Энгельгардт (Alexandra Vasilyevna Engelgardt), Племянниц своих Светлейший, как известно, очень любил, и абы за кого замуж не отдал. Да и приданного отвалил — с бюджет хорошего города — 600000 рублей серебром! Свадьба состоялась 12 ноября 1781 года, Екатерина пожаловала Александру Васильевну в свои статс-дамы. Брак имел и политические цели — Екатерине было выгодно сближение между русскими и польскими дворянами. Здесь же вскользь хочу коснуться очередной ерунды, которая часто попадается в интернете и в польских источниках — якобы Александра Васильевна на самом деле дочь Екатерины и Потёмкина… Как говорит один известный интернет персонаж, не пробовали проверить? Александра родилась в 1754 году, когда Потёмкину исполнилось 15 лет, и когда до его знакомства с Екатериной оставалось еще лет 6, а до более близкого — итого больше? Более продвинутые делают Александру Васильевну дочерью Екатерины и Сергея Салтыкова, но господа хорошие, проверяйте — сын Екатерины, Павел Петрович, кто бы ни был его отцом, родился в сентябре 1754, и таким образом Екатерина ну никак не могла в этот год родить еще кого-то. Про такой «конвейер» детей было бы что-то известно, не правда-ли? Но наверно так просто интереснее. Нам же интереснее как оно на самом деле было.

Графиня Александра Васильевна Браницкая, урождённая Энгельгардт..

Графиня Александра Васильевна Браницкая, урождённая Энгельгардт

После свадьбы Александра Васильевна не покинула Двор, во всяком случае в зимний период она жила в Петербурге. А в 1787 году вместе со своей сетрой Екатериной, бывшей замужем за Скавронским, отправилась вместе с императрицей в знаменитое, путешествие в Тавриду. Бывая в Петербурге, Александра Васильевна, к которой Екатерина II очень хорошо относилась, обычно останавливалась прямо во дворце. Так продолжалось вплоть до 1795-го года, когда Екатерина преподнесла своей любимице еще один царский подарок. Речь идет о дворце в Санкт-Петербурге, на Мойке, 94, известном нам более как дворце Юсуповых*. Этот дворец позднее навсегда войдет в историю, убийством здесь в декабре 1916-го Григория Распутина (Grigoriy Rasputin). Но в 1795 году, когда Екатерина II выкупила этот дворец у тогдашних владельцев Шуваловых, и подарила его «в вечное потомственное владение, … со всеми уборами» графине Александре Васильевне Браницкой, до этого еще будет далеко…


* 5 марта 1830 года за 250 000 рублей дворец купил Борис Николаевич Юсупов — племянник Браницкой.

Портрет Александры Васильевны Браницкой, работы английского живописца Ричарда Бромптона (1781г.).

Портрет Александры Васильевны Браницкой на фоне бюста Екатерины Великой
портрет работы английского живописца Ричарда Бромптона (1781г.). 

Но тут конечно нельзя обойти и знаменитую историю из разряда бульварно-альковных. Дело в том, что Светлейший князь Григорий Потемкин — Таврический. помимо многочисленных кошек, которые окружали его во время отдыха, любил и своих племянниц.  Причем… Дальше сами. Имел наверное право, потому что любил искренне и при этом обеспечил на столетие вперед их род, А они любили его. И особенно любила его именно наша героиня, Александра Васильевна. Знал ли муж? Конечно знал. Нужно понимать, что браки, совершаемые на таком уровне, это еще и сделки, результатом которых могут быть важные политические события и экономические интересы. Так что отнесемся с пониманием. Но повторю – это все же из разряда легенд.

Потемкин, Лампи

Григорий Александрович Потемкин незадолго до смерти, апрель 1791 года,
Иоганн Баптист Лампи Старший

В мае 1788 года Александра Васильевна приехала к Потёмкину в Елисаветград, где неожиданно тяжело заболела, Потёмкин даже написал Екатерине 19 мая:

«У нас Александра Васильевна отошла было на тот свет, но вдруг и неожиданно Бог помог».

В том же году в сентябре, вместе с сестрой Екатериной она отправилась из Белой Церкви к дядюшке, занятому осадой Очакова. Светлейший и сам не раз бывал в Белой Церкви — жаль пока не удалось найти подробностей об этих визитах.
Александра Васильевна была с ним и в 1791 году, когда всё кончилось. Когда Светлейший заболел, он вызвал её в Яссы, и она все время была у его постели. Сцена была трагична — уходил и великий человек, и вместе с тем любимый человек. Потёмкин умер на руках у Александры Васильевны. Секретарь Потемкина, будущий канцлер Безбородко оставил воспоминания о сцене, разыгравшейся у него на глазах:

«Графиня Браницкая, бросаясь на него, старалась уверить себя и всех, что он ещё жив, старалась дыханием своим согреть охладевшие уста…».

Потёмкин, Браницкая, Шевченко

Смерть Григория Александровича Потемкина. 5 октября 1791. Гравюра по рисунку Т.Г. Шевченко. 1850-е годы. Браницкая у постели умирающего…

Оставаясь под тяжелым впечатлением от произошедшего, и безусловно, будучи благодарна Григорию Александровичу Потёмкину за всё, что он для неё сделал, Браницкая посвятила создаваемый ею парк в своем имении памяти Светлейшего. Вершиной задуманного должен был стать мавзолей князя Потёмкина. В 1795 году она заказала проект мавзолея архитектору Ивану Старову, хорошо знавшего Потёмкина и построившего для него грандиозный Таврический дворец в Петербурге. Проект поддержала Екатерина, выделив для него сто тысяч рубей. Но к сожалению, в следующем году умирает Екатерина II, а взошедший на престол её сын Павел I одним из главных принципов своего царствования считал отрицание всего, что было достигнуто его  матерью. Под запретом в том числе оказалась и слава Потёмкина, поэтому мавзолей так и не был построен… В Государственном Русском музее сохранились авторские, хотя и не подписные, чертежи проекта.

%d0%bf%d1%80%d0%be%d0%b5%d0%ba%d1%82-%d0%bc%d0%b0%d0%b2%d0%b7%d0%be%d0%bb%d0%b5%d1%8f-%d0%bf%d0%be%d1%82%d1%91%d0%bc%d0%ba%d0%b8%d0%bd%d0%b0

Мавзолей Потёмкина
проект Ивана Старова. 1790-е годы.

Мавзолей не построили, зато в память о Потемкине в Белой Церкви была построена Григорьевская больница для крестьян, ныне это часть корпусов инфекционной больницы.

Белая Церковь,Григорьевская больница,

Григорьевская больница,,
фотография из фильма о Белой Церкви

После второго раздела Речи Посполитой, произошедшего в 1793-м году, все обширные поместья Браницкого отошли к России и Ксаверий Петрович сложил с себя звание гетмана перейдя  на русскую службу с чином генерал-аншефа. Женившись, Ксаверий Петрович оставил бурную политическую жизнь и провел последние 25 лет наслаждаясь покоем в Белой Церкви. Он окончательно вышел в отставку 2 ноября 1798 года в чине генерала от инфантерии. Доход от одного только Белоцерковского имения, куда также входил городок Ставище да плюс еще 134 деревни, составлял приблизительно 750 000 злотых. А все его имения приносили порядка 2 миллионов в год. Впрочем, любящий муж в 1784 году передал доход с Белой Церкви в распоряжение своей супруги. В те годы там еще оставался в каком-то виде старый шляхетский замок, который однако уже не подходил под гораздо большие возможности своего нового хозяина. Впрочем, Браницкий хотя и построил новый дворец, он, так скажем, не стал чем-то архитектурно выдающимся, особенно помятуя о том громадном состоянии, которым он располагал. Но он себя не обделил, не думайте, — помимо дворца, он построил в Белой Церкви еще множество всего, и просто его резиденцией в той или иной степени стала вся Белая Церковь… Вместе с доходом, Ксаверий Петрович передал супруге Александре Васильевне и ведение всех дел имения, где она теперь могла всё устраивать на свой лад и вкус. Средства для этого давала дружба с Екатериной Великой. Так, Александра Васильевна получила контракт на поставки для русских войск во время русско-турецкой войны 1791 года. В Белой Церкви был устроен конный завод — армия постоянно нуждалась в обновлении, в «ремонте» лошадей. Работа по их разведению была у Браницких налажена настолько успешно, что конезавод славился по всей России и в XIX веке. В 1793 и 1795 она вместе с упоминавшейся сестрой Екатериной получила более 8000 душ из конфискованных польских имений. К этому добавилось выкупленное у Станислава Понятовского имение и полученное в 1830-м в наследство от брата Василия Энгельгардта имение Ольшанское. Как-то Александра Васильевна  в разговоре с будущим известным мемуаристом Филиппом Филипповичем Вигелем, отвечая на его вопрос о её капиталах, небрежно бросила  фразу «…»Не знаю, право, батюшка, наверное не могу сказать, а кажется, у меня двадцать восемь миллионов». Понятно, что располагая такими деньгами, она могла делать в Белой Церкви, всё, что пожелает. Деньги свои банкам она не доверяла, хранила их в специальной комнате готического вида, за мощными дверьми и охранявшимися верными казаками, коих всего у неё было несколько тысяч…
Приумножал богатство и супруг — так, желая видимо развить торговлю в своем городе, в 1806 году Ксаверий Петрович договорился о поселении в городе еврейской общины. Браницкий предоставил им в аренду землю для строительства, и вскоре еврейская община значительно возросла — сюда съехались купцы, ремесленники и торговцы, что было выгодно обеим сторонам. Позже будет выстроена синагога.
Вот как описывает Браницких в Белой Церкви побывавший здесь еще при жизни Светлейшего известный мемуарист Филипп Филиппович Вигель

«В первый день остановились мы в Белой Церкви и весь следующий провели у графини Браницкой; я говорю, у графини, ибо супруг ее в доме ничего не значил, так точно, как мужья госпож Форсевиль и Турчаниновой. Он был человек старый, но образованный и довольно еще любезный, ума весьма посредственного; славился же он беспримерным аппетитом вместе с утонченным вкусом в гастрономии. Несмотря на свою скупость, графиня Браницкая нанимала изящнейшего повара-француза и ничего не щадила для стола, дабы сим приятным занятием отвлечь супруга от хозяйственных дел, в которых он ничего не понимал и в кои от скуки он захотел бы, может быть, мешаться.

Franciszek Ksawery Branicki (1730-1819) w starszym wieku z orderem Świętego Andrzeja Apostoła Pierwszego Powołania

Портрет Ксаверия Петорвича Браницкого с орденом Андрея Первозванного .Послдние годы жизни.

В 1807 году две их дочери, София и Елизавета, получили звание фрейлин. Когда началась Отечественная война с Наполеоном, Браницкий сформировал казачий полк, получивший название II-го Киевского. В апреле 1819-го Ксаверий Петрович скончался. Похоронен он в построенном им же католическом соборе в Белой Церкви. Его супруга пережила его на 20 лет. Она оставалась деятельной дамой Света до конца своих дней. Обладала колоссальным состоянием, Александра Васильевна большое внимание уделяла благотворительности, сотрудничая в этом благородном деле с императрицей Марией Фёдоровной. Например, в 1821 году Браницкая предоставила императрице 400 тыс. рублей на содержание 7 пансионерок в училище ордена св. Екатерины. В своем завещании она озаботилась судьбой своих крестьян, оставив 200000 на выкуп должников из тюрем а также учредив специальный фонд с капиталом в один миллион рублей. Этот фонд должен был помогать крестьянам во всех 226 деревнях, составлявших её владения. Впрочем в реальности все заработало только к 1880-му году как капитал в Крестьянском банке в размере 287000 рублей.
А вот как вспоминал о ней все тот же Вигель:

Всего памятнее мне одна вельможная дама, которая почти каждый год посещала Киев и коей приезд приводил в движение, можно сказать, в волнение весь дом наш. Это была графиня Александра Васильевна Браницкая, любимая племянница князя Потемкина и жена польского коронного гетмана. Не знаю, где и как познакомилась она с моею матерью; но она ее полюбила, и когда езжала в собственный городок, известный под именем Белой Церкви, находившийся тогда за границей, хотя только в 80 верстах от Киева, то проездом чрез сей город всегда у нас останавливалась и живала по неделе и по две. Потемкина уже не было на свете; но любимица его, принявшая его последний вздох, все еще как будто бы озарялась его славою. Умнейшая из пяти сестер, урожденных Энгельгардтовых, она была их и богаче. Императрица особенно благоволила к ней и, сверх того, ласкала ее как жену довольно сильного польского магната, преданного России. По всем сим причинам знаки уважения, ей оказываемые, были преувеличены, и, чтобы посудить об обычаях тогдашнего времени, чему ныне с трудом поверят, все почетнейшие дамы и даже генеральши подходили к ней к руке; а она, умная, добрая и совсем не гордая женщина, без всякого затруднения и преспокойно ее подавала им. Мать моя смотрела на то без удивления, нимало не осуждала сего, но, вероятно, чувствуя все неприличие такого раболепства, сама от него воздерживалась. Вообще обхождение ее с графиней Браницкой было самое свободное, приязненное, и разницу во взаимных их отношениях можно было только заметить из ты и вы,которые они друг другу говорили. …

…При необъятном ее богатстве, все говорили, что она чрезмерно скупа, и я имел тут случай убедиться в том; зато на доброе дело случалось ей бросать по сту и по двести тысяч рублей  В этой русской барыне, совершенно старинной помещице, было так много ума, важности и приличия, что ни один поляк, даже по заочности, не дерзал попрекать ее варварством. Царствование Екатерины было на ней напечатано.

Александра Васильевна Браницкая в последние годы жизни

Александра Васильевна Браницкая в последние годы жизни

1 января 1824 Александра Васильевна стала обер-гофмейстериной Высочайшего двора. В 1833 году она решила возвести в Белой Церкви православный сабор, т.к оставалась православной в католической семье. Храм она строила исключительно на собственные деньги. Он был выстроен напротив того самого католического собора, где покоился её муж. Собор закончили строить в 1839 году и Александра Васильевна, сделав последнее свое земное дело, преставилась… 15 августа 1839 года её  похоронили  в Спасо — Преображенскм соборе, в пределе Александра Невского. Говорят, что его строили по образу и подобию Спасо-Преображенского собора в Одессе — и действительно, он очень похож на первоначальный вид нашего собора. Только башню часовни в Белой Церкви увы, разрушили во время войны…

Спасо-Преображенский собор в Белой Церкви в наши дни и до 1917 года

Здесь хотелось бы упомнуть о довольно большом количестве сохранившихся рисунков, изображающих Белую Церковь и Александрию. Самые старые рисунки датируются 1822-23 гг и принадлежит руке Михалины Бержинской, они были литографированны на варшавской фабрике Letronne.Всего их четыре, вот они: Наибольшее же количество изображений Александрии оставил нам Виллибальд Рихтер (Willibald Richter). Свои акварели он скорее всего делал по заказу Артура Потоцкого, который просил его изобразить живописные уголки парка, его архитектурные строения и детали, равно как и некоторые интерьеры. Этих акварелей до наших дней сохранилось около 30, но вероятнее всего, не все еще найдены. Акварели доставались различным родственникам и собрать их воедино проблематично. Хотя самое большое их количество сохранилось в одном месте — в т.н. «Белоцерковском Альбоме», хранящемся в замке Монтрезор у наследников рода. Мы туда, даст Бог, доберемся… Альбом, содержащий сразу 25 акварелей, по всей видимости еще до Первой Мировой Войны был вывезен из Александрии , в Польшу, в усадьбу Станислава Костки графа Рея, женатого на Ядвиге Браницкой. Там альбом видимо пробыл до 1944 года, после чего был вывезен во Францию, в Монтрезор . Еще четыре вида Александрии имеется в Ягеллонской библиотеке с видами интерьера Аустерии и павильонов.   Еще несколько акварелей нам оставил другой человек. Тоже по фамилии Рихтер, но только Иосиф. Конечно, здесь не мог не побывать Наполеон Орда оставивший  нам еще ряд рисунков 1870-х гг.  Есть также две ксилографии — гравюры по дереву, сделанные Феликсом Бжозовским. Большинство из них мы увидим на этих страницах. Интересно, что перед 1917-м годом Браницкие выпустили виды Белой Церкви и Александрии в виде почтовых открыток. К сожалению, исходный материал был уничтожен, и полный комплект не существует.
Помимо упомянутых старых изображенй сохранился и проект усадьбы, который Ксаверий Петрович Браницкий, тогда еще Франтишек-Ксаверий, заказал архитектору Шимону-Богумилу Зуге. Несколько рисунков, выполненных тушью и акварелью датированы 1774 годом и подписаны «SBZ» — инициалы архитектора. На них — проект резиденции в стиле позднего барокко, а именно — подвал, мезонин, поперечный разрез и главный фасад. Этот довольно интересный проект выполнен не был. Но гораздо интереснее другое — скорость того, как был готов этот проект — ведь Браницкий стал владельцем Белой Церкви только 13-го декабря 1774 года! То, что этот проект был предназначен именно для Браницкого, а не для владевшего до него этим имением короля Станислава-Августа Это доказывает буква «В» над главным входом.

Белая Церковь. Проект дворца, 1774

Нереализованный проект дворца Браницкого, 1774. Главный фасад.

Можно предположить, что причиной нереализованности проекта были его слишком малые размеры. Но строить-то надо было! Новая резиденция сложилась, как мы уже говорили, из множества различных построек и с легкостью могла вместить не только семью хозяина, но весь его многочисленный «двор». Поскольку Браницкий покинул Петербург и решил навсегда остаться в Белой Церкви, необходим был и свой «Зимний» дворец. То, что построил  Браницкий, гордые поляки именуют «сдержанным» архитектурным объектом. Я бы сказал — никаким. Для многих остается неразрешимой загадкой, почему Браницкие, обладая невероятными богатствами, так и не построили в Белой Церкви действительно «свой Зимний». Интересно, что в последствии Александра Васильевна оправдывала это тем, что главное должно быть внутри. Ну да ладно, им было виднее. Тем более, что дворец этот был выстроен не в Александрии, а в Белой Церкви, недалеко от костела.

Белая Церковь. Вид дворца Браницких и костела. Наполеон Орда, 1870--е. гг

Вид дворца Браницких и костела. Рисунок Наполеона Орды, Начало 1870—х. гг

Кто выстроил этот дом, к тому же одинаковый с двух сторон, неизвестно. Да и слава Богу. Что было внутри — тоже мало известно. Вроде бы сохранились два эскиза проекта отделки будуара. На них написано, что это «Будуар в стиле Людовика XVI во дворце в Белой Церкви, проект.» Указан автор проекта — Михаил Требицкий, «архитектор и художник». Но речь идет только о фрагментах отделки, к тому же неизвестно, была ли осуществлена она или так и осталось проектом. А вот другие сохранившиеся эскизы показывают нам осуществленный проект, зато неизвестного пока архитектора. Речь идет о двух акварелях кисти Михалины Бержинской, находящихся в Ягеллонской библиотеке в Польше, подписанных «Спальня супруги гетмана Браницкого в Белой Церкви». Есть подпись художницы и дата — 1821 год. Интересно, что в Пушкинском музее, в Петербурге, хранится еще две акварели, практически идентичные акварелям Бержинской, но датированные 1837 годом и принадлежащие кисти баталиста Богдана Виллевальда. Эти акварели из собрания Воронцовых, и созданы они по заказу Елизаветы Ксаверьевны Воронцовой, дочери Александры Васильевны.

Убранство дворца <hfybwrb[/

Спальня Александры Васильевны Браницкой. Акварель Богдана Виллевальде, 1837 год.

Хотя впрочем есть еще одно существенное различие между акварелями — на изначальной акварели Бержинской в центре сидят три дамы, а Виллевальде их со своего варианта убрал. Поэтому я приведу фрагмент с дамами, тем более, что мы знаем кто они — заботливая Михалина Бержинская подписала их на обороте своей работы — это — «Сидит на диване — Наталья, баронесса Франк, урожденная Юргелевская, В кресле сидит — супруга гетмана, урожденная Энгельгардт. Стоит София Щербинина, в дальнейшем госпожа Олив».

Фрагмент акварели Бержинской

Фрагмент с дамами акварели Бержинской

Рассмотрим акварель внимательнее. Обратите внимание — слева портрет Ксаверия Петровича в рыцарских латах и двумя сыновьями, справа — Александры Васильевны на фоне бюста Екатерины Великой. Оба этих портрета я привожу здесь. Портрет самой Екатерины, работы Левицкого — между колоннами темного мрамора. Справа и слева между угловыми пилястрами и колонами — печи белого кафеля. За стеной, на которой висел потрет Екатерины было ложе графини. Потолок также имел расписной плафон. Ампирная мебель довершала убранство, в котором, кстати, совершенно нет ни люстр, ни бра…

Убранство дворца на рисунках Виллевальде1

Кто изображен на этом рисунке, авторства Виллевальде — неизвестно., но скорее всего — Александра Васильевна.

О том, что этот интерьер все-таки был воплощен в жизнь говорят воспоминания Эдварда Хлопицкого, посетившего Белую Церковь в 1881 году и имевшему возможность побывать в зимнем дворце Браницких. Хлопицкий пишет, что эта большая спальня Александры Васильевны в 1881 году использовалась как спальня графа Феликса Чацкого, выполнявшего функции управляющего имением. Хлопицкий не оставил какого-нибудь значимого описания интерьеров, выделив лишь старинные часы работы XVIII века и бюст и королевские знаки отличия Станислава-Августа. Он также отметил, что сколь-нибудь значимые произведения искусства были перенесены из дворца в сокровищницу. О некоторых «перемещенных ценностях» Хлопицкий пишет — например о «больших количествах столового серебра, доставшегося им от тульчинских Потоцких и золотых блюдах», а также о саксонском, севрском и китайском фарфоре, о бронзовых изделиях большой красоты и картинах. Также Хлопицкий упоминает о сокровищах, доставшимся Браницким после падения Наполеона — о столовом сервизе на более чем 70 персон, с вензелями императора, севрского фарфора, и о необычайной красоты бронзовом подсвечнике. За этот сервиз некий англичанин предлагал 400 000 франков, а подсвечник был оценен в 30 000 рублей. В описываемое Хлопицким время Браницкие жили исключительно в Александрии, а зимний дворец в Белой Церкви занимала администрация экономии.
В конце XIX века в этом дворце находилось Главное управление имением Браницких.

Белая Церковь. Главное управление имением, б. зимний дворец Браницких.

Зимний дворец Браницких. 1900-е гг.

Белая Церковь. Въезд в Главное управление имения.

Въезд в Главное управление.
источник фотографии

Возле этого самого дворца слева и справа размещались административные здания — официны. Известно, что здание слева было двухэтажным и деревянным, на каменном цоколе.
Перед потерей Браницкими имения после переворота в Петрограде, дворец внутри был полностью переделан и от старых интерьеров ничего не сохранилось. Хотя — какой это дворец… Ну да ладно. Александрия прекрасна! Но пока — расскажу о её хозяевах, потомках Ксаверия Петровича и Александры Васильевны…

Теперь предлагаю узнать по подробнее о семье Браницких — кто владел Белой Церковью и Александрией после Ксаверия Петровича и Александры Васильевны?


Часть II. Браницкие.

вернуться в оглавление